Вернувшись домой с прогулки, руки Дарена продолжали немного трястись от страха. Уолт зашёл в дом сразу. Годвин всё также сидел на крыльце своего дома и наслаждался затяжками его любимых сигарет «Мальборо». Завидев его, Дарен двинулся в его сторону, достаточно неуверенным шагом, будто незадолго до этого он влил в себя немалую порцию алкоголя.
- Здравствуй, Годвин.
- Ну, здравствуй, - закуривая очередную сигарету, отозвался он.
- Отведи меня в тот дом, прошу, покажи, что там внутри, - сказал Дарен дрожащим голосом.
- Хах, какого чёрта? Там сгоревший дом, смотри чего и обвалится, когда зайдёшь внутрь.
- Мне очень нужно! Я в долгу не останусь! - воскликнул новый сосед Годвина, немного с угрожающим голосом.
- Ну, чёрт с тобой, пойдём. Надеюсь после этого ты отстанешь от меня с вопросами про Богом забытый дом и всякими просьбами, типа таких.
Двинулись они сразу, ждать следующего дня не стали. Пройдя по улице, увидев дом, сердце Дарена по новой забилось в ритме ударов молотка вашего соседа, который будит им вас каждое воскресное утро. Лучшее время для того, чтобы начать делать ремонт.
Подойдя к обгоревшей постройке, Годвин остановился около дверей.
- Я привёл тебя, но показывать мне нечего в нём и заходить никакого желания не имею. Топай сам, если хочешь, - сказал хриплым голосом старик.
- Здорово, мог тогда и один дойти, - ответил Дарен и вошёл в дом.
Холл, в который он вошёл, оказался достаточно большим. Всё было почерневшее. В доме до сих пор пахло керосином, хоть и после поджога прошло около двадцати лет. С каждым шагом Дарена трясло больше и больше. Каждый шаг отдавался скрипами и эхом. Эхом мёртвого дома. Призрачного дома.
В доме было пусто. Ничего. Никого. Лишь его собственный страх. Сперва он поднялся на второй этаж, нашёл спальню девочки, что повесилась на чердаке. Пройдя небольшой коридор, прислушиваясь к каждому шороху, он спустился обратно на первый этаж. Единственную комнату, которую можно было точно определить - это кухня, где он обнаружил сгоревшую мебель. Холодильник, раковина, сгоревшие подставки для столовых приборов. Дальше, пройдя через небольшой коридор, Дарен заметил маленькую дверцу, явно не похожую на дверь спальни. Он медленно взялся за ручку двери, а точнее за то, что от неё осталось после пожара. Толкнув дверь, Дарен обнаружил небольшой и узкий подвал, спускающийся вниз. Было всего шесть лестничных ступенек. Подвал не уходил глубоко под землю. Опустившись всего на пять ступеней, было видно лишь небольшие полочки, на каждой из которых стояли небольшие горшочки из глины.
Дарен больше не мог находиться в доме. Хоть он и перестал относиться к Годвину с добротой, он очень надеялся, что старик не оставил его одного и ждёт около входа в дом. Дарен побежал к выходу. Его надежды оправдались. Старик стоял у входа и дожидался, все также покуривая свои сигареты.
Возвращались домой они молча. Лишь подходя к своим домам, Дарен решил задать свой последний вопрос.
- Ты говорил, что знаешь их дом, лучше, чем свой. Скажи, вызывали ли у тебя какие-нибудь комнаты подозрения или вопросы?
- Ты меня начинаешь пугать, сосед. Нет, ничего странного, - с неохотой ответил Годвин.
- Ты случайно, не знаешь, что они хранили в их подвале? - задал свой последний вопрос Дарен.
- Что... Дарен... у них никогда не было подвала, клянусь тебе, - сказал полушёпотом старик.
Дома, выпив четыре таблетки успокоительного, Дарен еле смог уснуть. Для жены он придумал историю, что на работе есть проблемы, поэтому он такой уставший и немного поникший. Они хотели сдать его в психушку.
- Всё хорошо, не переживай, спокойной ночи, - сказал он своей жене и отвернулся к стене спать.
Снов никаких не приходило. Его это радовало, хватало того, что приходили непонятные видения наяву.
Разбудил обоих родителей лёгкий стук, который не прекращался достаточно долго. Первым проснулась Одри, следом за ней Дарен. Включив небольшую лампу около кровати, они увидели их сына, бьющегося головой в угол комнаты.
- Они не вернутся, они не вернутся, они не вернутся, - шептал Уолт.
- Эй, Уолт, что происходит? - спрашивал его Дарен, подходя медленно к сыну.
Повернув сына к себе, отец увидел, что его глаза закрыты. Через мгновение, они открылись. Но глаза сына были закатаны, так, что виднелись одни белки глазного яблока.
- Они не вернутся, они все мертвы, - сказал Уолт громким и уверенным голосом.