— Замуж? Да я как-то и сама не стремлюсь. Что это изменит?
— Ты бы точно знала, что все всерьез.
— Я и так знаю, что всерьез. И для него, и для меня. И мне от этого «серьеза» еще страшнее делается. Люди как говорят? — влюбились, полгодика повздыхали, успокоились… Вот тогда, на трезвую голову, можно и про «замуж» думать.
— А вы сколько «вздыхаете»? Без тех, первых встреч?
— Больше года. Но спокойнее не становится, совсем наоборот, — только разгоняется, только обороты набирает. И что будет, — думать боюсь.
— А что будет? Или сойдетесь, или разойдетесь. Может, разлюбишь, если настроения такие…
— Ты что? — болезненно вскинулась Марина. — Я ж тогда… Нет, после маминого отъезда я знаю, что многое пережить могу. Но без Алого?! Даже представить не могу…
— А если он разлюбит?
— Если он… — медленно отвечала Марина, — …оно бы, может, и лучше, если б он… Я бы помучалась, конечно, но пережила… И всем бы хорошо было.
— А сам Алексей что думает?
— О чем?
— Ну, ты ему о своих чувствах говорила?
— О каких? Любимому мужчине «Алеша, я слишком тебя люблю»? Глупо, не находишь?… Но знаешь, пыталась: духом собиралась, слова подбирала, только… Знает он меня, как лазером считывает. Почувствует, что неприятное собираюсь сказать, — прикоснется, обнимет… у меня дыхание обрывается. Все забываю. Смешно сказать, пыталась на расстоянии держаться, чтобы власти над собой не давать.
— И что?
— Еще хуже. Воспитывать начинает: откуда ты, говорит, знаешь, как оно — слишком, а как нет. Ты же не знаешь, как мужчина с женщиной, как муж с женой живут… И невозможно любить сильней, чем судьба положит… И если случилось на всю катушку любить — не бояться надо, а радоваться. Немногим такое счастье дается. Некоторые всю жизнь проживут, а любви так и не увидят. Он говорит, а мне стыдно становится.
— За что?
— Что любить правильно не умею.
— Ну, про тебя не скажу, а он — по-своему прав.
— Я и не спорю. Говорю ж, — во мне дело.
— Девочки, к столу, — вошла Сонина мама с подносом всякой всячины.
Подруги засуетились, освобождая стол и стулья, Сонина мама приглушила свет в комнате, и скоро все трое ударились в уютные домашние воспоминания.
Встреча третья. Глава 18. Помолвка
— Случилось что?
— Случилось! Не могу я так! Не мо-гу! — рвался выговориться Леха.
— Как — так? — махнул Толян в сторону кухни, проходи, мол.
— Я здесь, она там! Говорю, переезжай, живи! На работу ездить будешь. Полгорода так живет, в крайнем случае, — телефон есть. Ни в какую! Засела… Сначала, говорит, отремонтирую, а там видно будет…
— А что? Сделаете ремонт, сдать можно будет. Манон, пока ремонт, то да се, опять к тебе переедет. А дальше, сам знаешь, нет ничего более постоянного, чем временное…
— Да тут, понимаешь, как… Ремонт денег стоит. А ты знаешь, — я на систему коплю. И не смотри так! Как устаканится, — вместе же слушать будем, и с ней, и с тобой… Да даже если бы захотел, — не возьмет она денег на ремонт. Щепетильная очень. У меня жила, — только своим пользоваться старалась или сразу на всех покупала, — а сама, знаю, копейки считает. Мне, говорит, чужого не нужно.
— Чужого? Она что, тебя — чужим считает?
— Не… себя — независимой.
— А ремонт как делать собирается?
— Не поверишь, — сама.
— Нет, правда?
— Правда! Купит с зарплаты пакет песка или цемента и носится довольная…
— О как! Долго ж ей ремонтировать! А если скинуться, и от нас обоих — подарком. Если что, — я рабочих найду. К новогодним праздникам или… — Толян пытливо осмотрел Леху, — … к свадьбе.
— К какой свадьбе?
— А ты жениться не думаешь? Кроме шуток? С родителями познакомил, со мной, с Васильевского не вылезаешь, — и только и слышно: Марина, Марина… Вот я о женитьбе и спрашиваю.
— Ну уж нет! Пробовал — хватит. Со штампом или без, — любят-то сердцем.
— Это ты так думаешь. А она что? Не намекает? Ты выяснить-то пробовал? — недоверчиво покосился Толян.
— Да пробовал, — сам обалдел! — вижу же, что любит, а свадьбы словно побаивается. В общем, решил не давить. Пусть дозреет.
— А если вам помолвку устроить? Пока с комнатой решаете… Одни намеренья, никаких обязательств. Съездим к ней, я речь двину. Там, глядишь, и с ремонтом и с деньгами договоритесь, и будете жить. Здесь! Или я все-таки чего-то недопонимаю? У тебя ж на все своя философия …
— Да что мне философия! Мне Мариша нужна! Чтобы рядом была! А ты, значит, вроде дружки или свата будешь? Как там правильно-то?