Прихватив с блюда печенину, я пошла изучать недра шкафа.
Глава 20
Ближе к вечеру, когда ноги были уже побриты, а брови откорректированы, начало понемногу потряхивать. Почему-то только сейчас до слоупока дошло, что в клубе будет полно народу, которым Ник представит меня как свою… кого?
Я убеждала себя, что страшнее, чем знакомство с друзьями и родными Захара, точно уже не будет. Тогда все, поголовно все, считали меня стервой, которая увела его от милой и прекрасной Лилечки. Хотя я не сделала — и не сделала бы! — ни единого шага в этом направлении. Еще неизвестно, кто кого увел.
А может, кто-то подумает точно так же и сейчас — если знает прежнюю пассию Ника? Или я уже слишком загоняюсь? Наверно.
В половине девятого я заглянула к Алене. Она стояла перед шкафом с таким выражением, что у меня в животе мгновенно заледенело. Сейчас скажет: ма, прости, но я все-таки не пойду.
— Блядь, не знаю, что надеть, — пробормотала она.
В ее возрасте я временами не то что говорила, думала матом. Но в устах своего ребенка — это всегда корежит. Есть же правило: не выражаются мужчины при женщинах, женщины при мужчинах, взрослые при детях, а дети при взрослых. А для родителей ребенок всегда дитё. Но и обещать помыть язык с мылом было уже как-то глупо.
— Исходи из того, что идешь в клуб и там будет молодняк твоего возраста. Не из Форбса, но и не маргиналы.
— Не знаешь, что выбрать, — придерживайся медианы, — вздохнула Алена, вытаскивая черные узкие брюки и сиреневую шелковую блузку. — А ты в чем?
— Та же фигня, Джульетта.
Я страдала на эту тему полдня, в финал вышли La Petite Robe Noire, как у Одри Хепбёрн в «Завтраке у Тиффани», и свободный брючный костюм из бирюзового шифона.
Заставив меня надеть то и другое по очереди, Алена — будущий хоть и не одежный, но все же дизайнер — задумчиво наморщила лоб.
— Смотря чего ты ждешь от этого вечера.
Хм… что-то я вовсе не горела желанием обсуждать это с собственной дочерью. И вообще ни с кем.
— Ма, ты извини, конечно, за такой вопрос, но… насколько все это серьезно и на какой стадии?
Почему-то вспомнилось, как на первое свидание с Серегой я запихнула ей в сумку упаковку презервативов. На всякий случай. «Я что, проститутка?» — возмутилась она. Понадобились резинки или нет, история деликатно умолчала. Во всяком случае, обратно она мне их не отдала.
— Не знаю, — буркнула я, лихорадочно, едва ли не истерично наглаживая рукой шелковый пояс брюк. — Мы знакомы-то месяц. Даже меньше.
— Да какая разница, месяц или год. Обычно уже через две минуты знаешь, чего хочешь от мужика. Одно дело, если так, на время. А вот если всерьез… Пролететь третий раз подряд было бы уже не просто обидно, но и глупо.
Это кто мне говорит? Вздорная девчонка, от которой к девятнадцати годам сбежали уже два парня? Но напоминать ей об этом сейчас точно не следовало.
— Ладно, ма, дело твое, — Алена махнула рукой. — Разберешься. Черное тебе идет больше, но… к нему нужны брюлики или хотя бы натуральный жемчуг. Иначе для твоего возраста это слишком просто. Костюм… мешковатый маленько, но вполне секси, особенно пояс под грудь. Топ какой наденешь? Подожди-ка.
В шкафу на вешалках и в ящиках осталось довольно много одежды, которую Алена не забрала, переехав. Я туда даже не совалась, хватало своего. Она открыла ящик и вытащила опасно вырезанный белый топ.
— Ты что? — возмутилась я. — Под него даже лифчик не наденешь, все торчать будет.
— Ма-а-ать! — Алена закатила глаза. — Какой лифчик? Что ты как бабка? У тебя вполне еще приличные сиськи. Вряд ли ты со своей ногой станешь латину танцевать. А если будешь сидеть спокойно, ничего не вывалится. Давай, надевай.
Ежась под ее оценивающим взглядом, я сняла жакет и лифчик и натянула топ. Подумала, что выгляжу как Эльвира, и попыталась спрятать грудь поглубже. Конечно, лет двадцать назад носила и не такое, но сейчас было здорово не по себе.
— Жакет! — скомандовала Алена. — Ну вот, норм. Эротишно, но не вульгарно. Летчик твой помрет.
— А ты поможешь мне спрятать труп? — скептически поинтересовалась я, продолжая запихивать бюст куда-то под мышки.
— Ну уж нет, — фыркнула она. — С трупом ты как-нибудь сама. Давай волосы тебе заколю.
Ловко, как заправский парикмахер, Алена уложила их в низкий тяжелый узел, выпустив сверху на щеку один длинный локон, побрызгала лаком. Пока она одевалась, я накрасилась, вытащила из шкатулки идеально подходящий под костюм индийский сет из серебра и бирюзы: серьги и узкое ожерелье. Отец привез его из Калькутты, там была еще и налобная тика, но ее я ни разу не надевала. Последний штрих — духи. Не на себя, а в воздух. И пройти через облако.