— Красота! — одобрила Алена, расчесывая перед зеркалом ресницы. — Не знала бы, сколько тебе, сказала бы, что лет тридцать от силы.
За всей этой возней из дома мы выбрались только в половине десятого. Пока дошли от парадной до такси, мороз успел прихватить за задницу и за коленки. Пробки уже рассосались, ехали быстро.
Что-то прямо все подозрительно гладко идет, подумала я, поглядывая на Алену. И она согласилась, и мама уехала, и вообще… Это что — хороший знак или, наоборот, предвестник чего-то нехорошего? Хотелось верить в первое, но и второе из виду упускать не стоило. Поэтому на всякий случай я поздравила всех, кого вспомнила, в воцапе и отключила в телефоне звук, а потом позвонила Нику и сказала, что уже подъезжаем.
— Через главный вход заходите, — ответил он. — Сейчас выйду.
Никакой очереди, никакого охранника у входа не было. Вообще никого. Ну ясень пень, частная вечеринка. Видимо, дела у Ника шли неплохо, если мог позволить себе закрыть клуб в самую хлебную ночь года.
Дверь распахнулась перед нами, как по волшебству. Мелочь, но приятно.
— С наступающим! — Ник поцеловал меня в щеку, кивнул Алене. — Дамы, вы прекрасны.
Да он и сам выглядел… очень даже ничего. Любопытно, сколько я видела его в костюме, и каждый раз рубашка оказывалась темнее. Видимо, ему нравился именно такой баланс. Сейчас Ник был без пиджака, синяя рубашка придавала тот же оттенок глазам. Но дело было не в одежде. Что-то изменилось. Неуловимо — я бы не смогла сказать, что именно, но чувствовала. Как будто отбросил все сомнения, и теперь — только вперед. От его взгляда по спине побежали мурашки. Я не любила подобные выражения в книгах, уж больно затасканные, но это были именно они. Табун муравьев с щекотными мохнатыми лапками.
Мы разделись в пустом гардеробе, а когда подошли к входу в зал, навстречу вышел парень лет двадцати.
— Владимир, мой сын, — представил его Ник. — Это Евгения и Алена.
Я бы и так догадалась, хотя внешне они были совсем не похожи. Володя — тоже высокий, но по-юношески тонкий, изящный. Аккуратно подстриженные светло-русые волосы, короткая бородка, голубые глаза. Пожалуй, только в их разрезе и в очертаниях скул было что-то схожее. Да и в целом… Ник — жесткий, словно стальной, я поняла это еще при первой встрече. Он мог быть и другим, но точно не для всех и не всегда. А Володя… Есть такие люди — пройдут мимо, и тебе хочется улыбаться. Светлые, теплые. И все же было в них обоих что-то общее. Даже если бы я не знала, что они отец и сын, подумала бы так, едва взглянув на них вместе.
— Ну, пойдем к нашим? — спросил он Алену. — Не бойся, тебя никто не съест.
— Надеюсь, — улыбнулась та, и они ушли.
Я задержалась у зеркала, поправляя волосы. Ник стоял сзади и смотрел на мое отражение.
— Симпатичный у тебя сын, — сказала я, пристраивая на место выбившуюся шпильку.
— Да, — кивнул он. — Хороший парень. С припиздью, конечно, но в этом возрасте они все такие. Не волнуйся за свою, я предупредил: он за нее головой отвечает.
— Суровый папаша.
Я хотела посмотреть, не вылезла ли из топа грудь, но вместо этого поймала в зеркале взгляд Ника.
— Женька… — он положил руки мне на плечи, и меня бросило в жар. — Может, не пойдем?
— Ну… неудобно. Ты ж тут главный.
Нервно хихикнув, я сделала шаг к залу, но Ник, поймав меня за руку, попросил смущенно:
— Минутку подождем, ладно?
— Хорошо, что у женщин это не настолько очевидно, — пробормотала я себе под нос, но так, чтобы он наверняка услышал.
Ник сильнее сжал мою руку, но тут же отпустил.
Правильно. А еще лучше — глаза закрой. И подумай о счетах за коммуналку.
— Все, пойдем, — сказал он, подталкивая меня к проему.
Зал выглядел сейчас совсем по-другому. На сцене богемного вида дядечки играли что-то фоновое, в духе Глена Миллера, вполне новогоднее. Посреди танцпола стояла наряженная елка, словно отделяя одну компанию от другой. Ник подвел меня к составленным столам, за которыми, как мне показалось, сидела уйма народу. Ну, человек тридцать точно.
— Секунду внимания, — попросил он. — Хочу вам представить Евгению.
Он не уточнил, кто я, но по его тону все наверняка и так догадались и заинтересованно загудели.
— Штрафную за знакомство, — предложил толстячок с пушистыми кудряшками вокруг празднично сияющей лысины.
Ник пододвинул мне стул и, не спрашивая, налил красного вина. Я чокнулась с теми, до кого удалось дотянуться, дальше снова побежал общий разговор, то и дело распадающийся на отдельные ветки, но меня при этом внимательно изучали.