— Туда же, куда и мы, наверно. Кажется, что уже такие взрослые, самостоятельные. А на самом деле… опилки в голове.
— Ну меня особо замуж не тянуло, — возразила я. — Если б не Алена, может, и не вышла бы. Даже скорее всего.
— Но зато она у тебя есть, — Ник убрал чашки и тарелки в посудомойку. — А у меня Вовка. Согласись, это неплохая компенсация неудачного брака. Ну что, кинчик посмотрим?
— Давай немного попозже, — я была рада сменить тему, на которую сама же и выгребла. — Хочу в ванне поваляться.
— Валяй. Валяйся. Спинку потереть?
— Нет. Потому что это кончится каким-нибудь лютым порно, а иногда хочется просто отмокнуть.
— Ну окей, — включив посудомойку, Ник ушел в гостиную.
Отмокнуть? Ну да, но не только. Посмотреть в телефоне статистику за выходные, почитать комментарии и чаты. Ну и про новую книгу подумать. В ванне мне всегда хорошо думалось.
Нинка, где ты там? Вылезай! Работать будем.
Время теперь вело себя крайне загадочно. Январь и половина февраля пробежали незаметно. Вечером, засыпая, я дежурно удивлялась: куда делся день? Ну да, писанина сжирала его с чавканьем, глотая большими кусками, так было и раньше. Но часы, проведенные с Ником, улетали еще быстрее.
Сначала мы встречались через день. Или шли куда-то вечером, или я сразу приезжала к нему домой. Оставалась на ночь, утром возвращалась к себе — работать. Мой выходной, разумеется, проводили вместе. А потом Лерина сестра нашла Алене квартиру, та переехала, и как-то само собой получилось, что мы с Ником стали видеться уже каждый день, за редким исключением, когда вечером у него или у меня были какие-то дела. Если утром он подрывался куда-то бегом, ночевали у него, если нет — у меня, чтобы подольше поваляться в постели.
Английские ученые провели дополнительные исследования о влиянии утреннего секса на настроение и трудоспособность одной отдельно взятой совы и пришли к выводу, что это оху… в общем, хорошо влияет. Сова просыпается, поет и становится готовой к труду и обороне. Хотя в процессе продирания глаз может и ворчать.
— Ник, ты нимфоман какой-то. Прям всех мальчиков моложе.
— У тебя было много мальчиков? — интересовался он, следуя протоптанным маршрутом к стратегически важным объектам.
— Нет, но…
— Я наверстываю упущенное. Да и вообще… пользуйся, пока есть возможность, женщина. Аденома простаты неизбежна, как и катаракта.
— Вот засада! — устройство уже начинало давать отклик. — Но говорят, тут круговая зависимость: чем больше секса, тем выше гормональный фон и тем позже мужчинский климакс.
— И женский тоже, кстати. Ну так что, ударим сексом по климаксу и бездорожью?
— Ой, ударим. Ковровой бомбардировкой, туды их в качель. Валяй, летчик, бомби в труху. Чтобы ни одной бездороги и ни одного климакса не осталось.
Вот так у нас по утрам и бывало — со стебом, вошедшим в традицию. Зато очень даже просыпательно. По вечерам — иначе, причем по-разному. В зависимости от настроения. Нежно и романтично. Жестко и грубо. Или так разнузданно, что покраснели бы и порноактеры. Нам даже не надо было специально подстраиваться друг под друга, это самое настроение выравнивалось, как вода в сообщающихся сосудах, прежде чем мы ложились в постель.
Да, так вот про время. Оно летело с сумасшедшей скоростью, но было настолько наполнено новыми эмоциями и впечатлениями, настолько сконцентрировано, что я оглядывалась назад и не могла поверить: неужели мы знакомы чуть больше двух месяцев? В них вместилось столько узнавания, что с кем-то другим на это, возможно, понадобились бы годы.
Иногда в мыслях проскальзывало извечное бабское: «Э-э-э, Зарецкий, а что дальше-то?», но я тут же себя одергивала.
Мы всего ничего вместе, чтобы строить какие-то планы на будущее.
И тут же удивлялась: да ладно! Недолго? А кажется, что уже давным-давно.
Бесячие бытовые привычки, разумеется, обнаружились. Нет, носки Ник не разбрасывал, «Пельмени» не смотрел, но зеркало после него всегда было забрызгано зубной пастой, а в раковине красовалась мелкая щетина, вытряхнутая из станка. А еще он не опускал стульчак. А еще кидал на пол в ванной снятое постельное белье и грязные полотенца: якобы, они не лезут в корзину. А еще оставлял везде кружки из-под кофе и фантики от конфет. Я представляла, как должна злиться домработница, убирая всю эту помойку. А еще считал, что выбор фильма для совместного просмотра — исключительно мужская прерогатива. А еще… а еще…
В общем, нормальный живой мужик. Его наверняка тоже многое бесило. Но как и меня — в фоновом режиме, не заостряя. В отличие от Алены, звереющей от немытой посуды, я уже понимала, что все это такие мелочи. И что взрослого человека не переделаешь. Или бери что отгрузили, или проваливай.