Знаете, в нынешние времена трудно рассмешить зрителей. Я не единственный неудачник. Люди не хотят смеяться, они предпочитают обижаться. Все на всё постоянно обижаются. Так и ходят обиженные на любое слово и любую шутку.
Мой номер про гея-дантиста когда-то убивал наповал. Я серьезно говорю, народ. Но вы попробуйте пошутить на тему геев сегодня – на вас уставятся как на преступника. Все какие-то дерганые.
Была у меня шуточка про бывшую: «Она такая толстая, что, если встанет на углу улицы, ее примут за почтовый ящик и будут бросать конверты в рот». Ха-ха-ха! Со смеху помрешь!
Я обожал толстушек в зрительном зале. Обсмеешь такую со всех сторон – зрители просто с ума сходят. А потом я говорил: «Да пошутил я, пошутил, нет, конечно». И все от смеха со стульев падают.
А теперь такое не пройдет. Ни у кого нет чувства юмора. Куда катится мир, если даже не пошутить над толстяками? Настали тяжелые времена – уж поверьте мне, я всю жизнь забавляю людей.
Во втором классе я участвовал в каком-то глупом спектакле. Выступал на сцене перед всеми родителями. И с меня костюм упал. Когда я наклонился за ним, в зрительном зале хохотали в голос. Я до сих пор помню тот хохот. Я тогда еще подумал: «Прикольно! Заставлять людей смеяться очень забавно». И с тех пор стараюсь быть забавным. И люди смеялись. Я серьезно говорю, народ. Смеялись все, кроме Наковальни, моей бывшей жены.
Я приехал в Нью-Йорк ради выступлений. Моя бывшая из кожи вон лезла, лишь бы заставить меня усомниться в себе и помешать моим планам. Я знал, что придется много работать: двести вечеров с открытым микрофоном и десятки захудалых клубов в жутких городишках черт знает где. Но я верил в свой талант комика и был на все согласен. Я был уверен, что сумею прославиться.
И да, в начале карьеры у меня был наставник. Кое-кто помог мне найти себя и отточить навыки. Баззи Гейнс. Вы ведь знаете Баззи Гейнса? Не можете не знать! Баззи пользуется успехом, в прошлом году он вел собственное получасовое шоу на «Нетфликсе».
С Баззи я познакомился «У шута» в Сан-Хосе, и мы быстро подружились. Мне польстило его предложение давать мне советы и помогать в работе над номером. Он ведь профи! Он изучал комедию и зрителей, и у него просто нюх на то, что сработает.
Трудно переоценить поддержку опытного профессионала, заинтересовавшегося тобой. Мы с Баззи дружили больше года. А потом случился вечер в Хобокене.
Он исполнял главный номер программы в клубе «У Сэмми», и я решил сделать ему сюрприз. Незаметно прокрался в зал и сел за самый дальний столик, возле бара, почти в полной темноте, где Баззи меня не увидит. Я собирался подразнить его. Ну, вы понимаете, задать ему жару. Он наверняка был бы в восторге. Однако, когда он вышел на сцену, я передумал и просто сидел в изумленном молчании.
Баззи исполнял мой номер. Он украл абсолютно все, каждое слово. Больше я с ним никогда не разговаривал.
Наверное, после того предательства я озлобился. Полностью изменил свое выступление. Теперь речь шла только про мою бывшую жену. Поскольку я не мог высмеивать толстушек, то принялся шутить про тощих.
«Моя бывшая жена такая худая, что я переворачиваю ее вверх ногами и использую в качестве метлы. И сисек у нее совсем нет. Если она повернется боком, вы ее и не увидите!»
Ну обхохочешься же! Но зрители больше не желают смеяться. Женщины начинают шипеть на каждую шутку, а затем и мужчины принимаются свистеть и шикать. Стьюи попросил меня больше не приходить на «открытый микрофон».
«А я тебе говорила!» – заявила Энни Наковальня.
И тогда я решил сделать ее бывшей женой. Решил ее убить.
Я напридумывал всяких планов, но в итоге понял, что ни один из них не сработает. Мне бы просто силенок не хватило придушить ее.
Энни отняла всю мою уверенность в себе. Я полностью в себе разочаровался.
А потом удивил самого себя. Силы все-таки нашлись.
И так она стала моей бывшей женой.
Нет, не вставайте. Я ухожу. Прыгать с крыши не стану.
И позвольте сказать вам: спасибо, что выслушали.
Спокойной ночи, осторожнее за рулем и Господь вас благослови!
А за меня не беспокойтесь. Я работаю над совершенно новым номером, просто убийственным!
Он исчез так же внезапно, как и появился. Здание окружал пустырь, поэтому незваный гость не мог спрыгнуть на соседнюю крышу. Выйти он мог только через дверь, но никто из нас не слышал, как она открывалась. Все сидели с выпученными глазами, шумно дыша через маски.
– Какого черта?! – в конце концов не выдержал Евровидение и повернулся ко мне, словно я виновата. – Кто это был? Он живет в нашем доме?