– Прекрасно! – захлопал в ладоши Евровидение, довольный, что его идея сработала.
Я проверила телефон и убедилась, что запись идет нормально.
– Я вырос на хлопковой ферме в Арканзасе, – заговорил он с мягким южным акцентом. – Жили мы бедно, но в такой бедности, о которой не подозреваешь, ведь все вокруг живут точно так же. За неделю до рождения моего брата обильный снегопад выпал на поля Восточного Арканзаса, устроив нам снежное Рождество – впервые в моей жизни. Покрытые снегом поля и дороги делали праздник еще более сказочным, но все несколько омрачалось тем, что моя мать ждала четвертого ребенка. В свои шесть лет я ничего не знал о том, как появляются дети, поскольку подобные вещи в семье никогда не обсуждали, чтобы оградить меня от них, но я помню свои тогдашние мысли: четвертый нам совершенно ни к чему, и так-то на всех едва хватает.
В те времена беременные изо всех сил старались скрывать свое интересное положение, которое с каждым днем становилось все очевиднее, и вскоре даже я понял, насколько все серьезно. Моя сестра, будучи девчонкой и любительницей всюду совать свой нос, знала куда больше меня и нашего младшего братишки, который вообще ничего не соображал. Когда мы считали дни до Рождества, сестра важно сообщила нам, что мама может родить ребенка примерно в то же время, когда мы ожидаем появление Санта-Клауса. Я несколько забеспокоился, ведь я выучил рождественский каталог от «Сирс энд Робак» наизусть и не собирался урезать свои запросы.
Ну и кто бы сомневался, на обратном пути из церкви в канун Рождества сидевшая на переднем сиденье мама застонала и схватила отца за руку. Мы все вздрогнули от неожиданности. Она отпустила его руку и вроде бы пришла в себя, но потом снова застонала, хотя и старалась изо всех сил скрыть свое состояние.
«У нее схватки», – прошептала мне сестра.
«Что у нее?» – спросил я, разглядывая небо в поисках оленей Санта-Клауса.
«Ну ты и дурачок!» – закатила глаза сестра.
Той осенью урожай хлопка снова не удался, и, хотя мы этого не знали, родители собирались уехать с фермы и начать новую жизнь. С деньгами было туго, многие счета оставались неоплаченными. У родителей лишнего доллара не было, но как-то они нашли способ устроить нам волшебное Рождество.
Едва мы добрались до дома, хитрый отец сообщил нам, будто один из соседей только что видел Санту. Ни слова больше! Мы бросились в свои комнаты, натянули пижамы и выключили свет. Часы показывали только восемь вечера. По моим ощущениям, всего через несколько минут отец вернулся, включил свет и объявил, что Санта уже ушел.
Даже уснуть не успели, но какая разница? Мы наперегонки помчались в гостиную, где сияющую огнями елку окружали игрушки, о которых мы так мечтали.
Мы едва развернули оставленные Сантой подарки, как отец сказал, что маме пора ехать в больницу за ребеночком. Она лежала на диване, стойко пытаясь насладиться праздником вместе с нами, хотя ей, очевидно, было сильно не по себе. Я не особо за нее переживал, слишком занятый новеньким блестящим пневматическим пистолетом «Дейзи», набором для строительства крепостей «Линкольн логз» и электрической железной дорогой. Когда я замешкался, отец довольно чувствительно шлепнул меня по заднице и велел ехать прямо в пижаме: переодеваться времени нет.
Отец завел машину, и она начала скользить. Мама на него рявкнула, он рявкнул в ответ. Сквозь заднее стекло я видел маленький, покрытый снегом домик с переливающимися рождественскими огоньками в окне: отец забыл отключить гирлянду. Санта-Клаус только улетел. Наши игрушки остались дома. Ну что за несправедливость!
И в обычные-то дни отец не особо соблюдал осторожность за рулем, а от мысли, что жена вот-вот родит прямо на переднем сиденье, на глазах у троих детей, он и вовсе потерял голову. Он гнал по обледенелой дороге, и после того как машину в третий или в четвертый раз занесло, мама не выдержала: «Я не собираюсь рожать в канаве!»
До больницы было полчаса езды, а мои бабушка и дедушка жили на ферме на полпути к ней. В те времена уже существовали телефоны, но люди старались ими не пользоваться, особенно на дальних расстояниях. Никто не звонил друзьям и родственникам заранее, чтобы предупредить о своем приходе. Вот еще! Просто заявляешься в гости, когда тебе вздумается. Неожиданность считалась частью традиции.
Бабушка с дедушкой, конечно же, изумились, когда мы въехали к ним во двор в девять часов вечера с истерически ревущим сигналом. Пока они, в одних пижамах, выходили на крыльцо, отец уже высадил нас из машины и торопливо вел к дому. Передача с рук на руки заняла всего несколько секунд.