«Ненадолго», – тихо ответила она с едва заметной улыбкой.
Через мгновение «корвет» уже уносился прочь по Карнеги-лейн, а спустя несколько дней вернулся, ведя за собой на парковку грузовик с вещами.
Мы втроем с любопытством наблюдали, как дюжие грузчики таскали по узкой лестнице низкую мебель белого цвета, с изящными изгибами. Каждый предмет отличался от мебели из темного дерева с коричневатой цветастой обивкой, преобладавшей во всех домах, где мне довелось побывать. Незнакомка, тоже вся в белом, была одета по-домашнему – на ней были широкие брюки и свободная кофточка реглан, обнажавшая плечо. Волосы она собрала наверх и затянула белой лентой. У мамы в шкафу висело несколько похожих нарядов: в них удобно, и она часто их носила, но на ней они никогда не смотрелись столь элегантно.
Всю следующую неделю я высматривала Даму в белом и ее машину. Большую часть времени «корвет» проводил аккуратно припаркованным, рядом с пыльными седанами и грузовиками. А незнакомку я не видела. И вот однажды, сквозь москитную сетку, я заметила, что входная дверь ее квартиры открыта.
«А давайте с ней пообщаемся!» – предложила я подружкам.
«Ни за что!» – покачала головой Тара.
«Почему бы и нет?» Торри, всегда готовая к поиску приключений, расправила плечи. «Мама несколько раз с ней болтала. Говорит, она милая».
Я попыталась представить, как миссис Брэкен, щедрой души женщина, заядлая курильщица и любительница холодного чая, сдобренного сахарозаменителем, разговаривает с Дамой в белом. Я решила перейти к делу и направилась к лестнице.
Мне понадобилось больше времени, чем я ожидала, чтобы набраться смелости и постучать, однако оно того стоило. Незнакомка появилась в прихожей, обернутая в свободное белое кимоно из шелка и с белым тюрбаном из полотенца на голове. Без очков она выглядела моложе, но не менее впечатляюще.
«Э-э-э… не хотите с нами погулять?» – спросила я.
Ее брови вздернулись от удивления, и несколько долгих секунд она собиралась с мыслями.
«Очень мило с вашей стороны пригласить меня, но я собираюсь на свидание».
«На свидание?!»
Я просто представить себе не могла парня, который был бы ей под стать. Я никогда не встречала никого, кто обладал бы такой же спокойной уверенностью в себе, двигался бы столь же точно и неторопливо и производил впечатление, будто ничто на свете не способно ее взъерошить, удивить или застать врасплох.
Она слегка улыбнулась: «Да. И я немного опаздываю, поэтому мне пора. Может быть, в другой раз?»
«Конечно!» – согласилась я, и мое любопытство относительно личности того, кому хватило самоуверенности пригласить такую женщину на свидание, вспыхнуло с новой силой.
Торри, Тара и я устроились у низкой стенки возле дороги в нетерпеливом ожидании: как она будет выглядеть и кто придет к ней на встречу? Когда он появился, мы дружно сморщили нос и покачали головой. Ну, нормальный парень. Обычный. Темноволосый, в коричневом блейзере и в слаксах. Помнится, я подумала, что он недостаточно ценит такую женщину, раз заявился к ней в подобном виде. И машина у него не столь заметная, как у нее. Сплошное разочарование.
«А она красавица!» – крикнула я ему.
Он вздрогнул и нахмурился.
Уходя с ним, она выглядела на миллион долларов. Ее волосы, наконец-то выпущенные на свободу, ниспадали густой завесой черных локонов до самой талии.
Больше я ее никогда не видела. Через неделю я узнала, что она выехала днем раньше, в общей сложности проведя в той квартире две недели. Но я ее в жизни не забуду.
Когда я начала писать романы, она часто служила для меня источником вдохновения. Неразгаданные тайны, особенно из детства, остаются с тобой на всю жизнь. Сначала она представлялась мне роковой женщиной, любовницей женатого мужчины или чьей-то бывшей женой. Позднее она превратилась из антагониста в героиню – например, в любовницу главаря банды, встретившую симпатичного парня из правоохранительных органов, или в красавицу-жену богатого старикашки, начинающую жизнь заново, после того как ее бросили ради кого-то помоложе.
Со временем я переосмыслила свое отношение к ней. Хочу ли я быть писательницей, создающей истории, в которых женщина не имеет права распоряжаться своей судьбой и просто бессильно подчиняется прихотям мужчин, когда те видят в ней не человека, а вещь? Я решила, что не хочу. Почему я должна ограничивать ее ролью пассии? Зачем превращать невероятную красоту в ее самое привлекательное качество или в камень преткновения на ее пути?
Парень, с которым она пошла на свидание, тоже не раз становился героем моих книг. Именно так поступают писатели: из того, что видят и чувствуют, создают нечто новое и неизбитое.