- Он еврей. Как он может перейти к немцам? Он русский язык плохо знал.
- Извините, гражданка, у меня такой приказ. Ничем вам помочь не могу. Может скоро выяснится, и он окажется живой, в госпитале, к примеру, тогда приходите, и мы вам все восстановим, а если погиб и придет похоронка, то тоже приходите. Я буду первый, кто принесет вам извинение за недоразумение.
- Мне семью кормить надо.
- Сегодня всем тяжело. Извините.
Фрида вернулась домой, она не представляла, как можно выжить с теми продуктами, которые она получала, но жить надо.
Она бралась за любую работу, при этом никогда не спрашивала об оплате. Дети помогали, как могли.
И все было бы терпимо, но пришла новая беда.
*****
Фрида приходила домой только ночевать, на что оставляла себе не более четырех часов. Дети были предоставлены сами себе, но они понимали, надо выжить, поэтому выполняли всю домашнюю работу, забота о младшем брате легла на плечи дочери.
Уже все ложились спать, не дожидаясь мамы с работы, но только не Хая.
Она ждала до последнего.
- Иди детка, ложись спать, - упрашивала Фрида дочь, - я немного передохну, и тоже лягу.
- Мама, я тебе воду согрела, можешь умыться и поесть что-нибудь.
- Спасибо, родная. Как там наши мальчики?
- Все хорошо. Изя снова целый день бегал за голубями, потом они пошли с Мишей собирать кизяк, много принесли, а Гена хотел тоже с ними пойти, но я не разрешила, будет только под ногами крутиться и мешать. Правильно я сделала?
- Ты всегда все делаешь правильно.
Но в этот вечер Фриду никто с работы не встретил, что вызвало у нее беспокойство. Она тихо подошла к кровати дочери:
- Хая, что-то случилось? Ты заболела?
- Все хорошо, мама. Не беспокойся, устала немного, но все пройдет.
Голос Хаи был еле слышан, Фрида нагнулась над ней, приложила руку ко лбу дочери, и поняла, в дом пришла новая беда.
Хая горела, а это значит в их семью пришел тиф.
Фрида побежала к соседям просить помощь, но люди услышав о тифе, только плотнее закрывали двери и окна.
Она взяла свою дочь на руки и понесла ее в больницу, наказав старшим сыновьям проследить за младшим братом.
Город Шаббаз небольшой и все рядом, но нести уже большую девочку на руках после изнуряющего трудового дня было очень тяжело. Из последних сил Фрида донесла Хаю до больницы.
Там девочке поставили диагноз, в котором Фрида не сомневалась и положили в карантин.
Больница была переполнена, и карантин не составлял исключение, только вход для посетителей был запрещен.
Каждый день Фрида носила передачу дочери, но ей все время отвечали, не надо ничего приносить, она не принимает пищу. А на вопрос, о самочувствии дочери, ей отвечали каждый раз, нужно время, лекарств не хватает, но мы делаем все возможное для ее выздоровления.
Фрида снова пришла в больницу, долго ждала ответ, но всем отвечали, а ей говорили:
- Подождите, придет врач, он все расскажет.
Фрида поняла, надо ждать худшего, она сидела и ждала, как преступник ждет приговор.
И он не заставил себя долго ждать.
- Здравствуйте, гражданка. Извините, мы сделали все возможное, но ваша дочь, Хая, умерла... .
Фрида не слышала, что еще говорил врач. Она ничего не слышала и не помнила, как домой вернулась.
Мама Хаи сидела за столом и смотрела в одну точку, при этом не видя там ничего.
Приходили соседи успокаивали, как могли, но Фрида не слышала ничего, только повторяла:
- Прости меня, Ишие, я не выполнила того, о чем ты меня просил, я не сберегла нашу дочурку.
Прибежал хозяин ресторана, в котором работала Фрида и не переступая порог, начал орать.
- Фрида, ты почему не выходишь на работу?
- Тихо у нее горе, дочь умерла, - ответила ему политическая переселенка, которая жила здесь уже почти восемь лет, и знала всех в этом городке.
- Я понимаю, у нее горе, но что мне сказать посетителям?
- Я пойду вместо нее, но деньги ты перечислишь Фриде, - сказала та добрая женщина, русская интеллигентка в пятом поколении.
- С тебя работник..., - махнул рукой хозяин ресторана.
- Сегодня я постараюсь, не переживай, разочарован не будешь.
*****
Эта ночь, казалось, длилась вечность, люди приходили и уходили, в доме было темно и тихо, дети сидели рядом с матерью, они понимали какую утрату понесла их семья. Хая давно уже взвалила на свои детские хрупкие плечи все домашние заботы и обязанности. Фрида с дочерью делилась всеми проблемами, которые возникали в их доме.
- Милая, родная моя деточка, как же я буду без тебя? Как я смогу пережить это горе? - Неизвестно к кому обращалась с этими вопросами, убитая горем Фрида.
Кто же ей мог дать ответ на этот вопрос?
Конечно, никто. В каждой семье в эту долгую-долгую ночь, которая длилась уже много суток и конца ей не было видно, было свое горе, свои потери, но это не мешало людям проявить искреннее сочувствие и соболезнования.
Все понимали, сегодня в этой семье, а завтра в мою может прийти такое же несчастье.
Всю ночь не смыкали глаз Фрида и ее осиротевшие дети.
Люди приходили и уходили. В то время заводы работали круглосуточно и поэтому те, кто работал в ночную смену, перед тем как пойти отдыхать, обязательно заходили во времянку к Фриде.
Все ее знали, любили и сочувствовали.
- Что это Гузаль так быстро бежит с работы, - сказал кто-то из присутствующих.
- Так она всегда так бегает. В больнице уже просят ее не бегать так быстро, можно по дороге больных с ног сбить, но она по-другому не может.
- Бестолковая она. С мужем развелась. Сейчас за любого мужика баба держится двумя руками, а она заладила, не люблю я его и жить с ним не буду.
- Правильно говоришь, Олма. Я ей говорю, так зачем замуж выходила? Так она ответила, а кто у меня спрашивал? Как будто она одна такая. За кого отдали, с тем и живем. Раньше надо было сопротивляться. А сейчас уже дети общие, что на старости лет разводиться, не понимаю я этого.