Глава 2.
Разум блуждал где-то очень далеко и категорически отказывался возвращаться в родное тело. Приближаясь к законному обиталищу, он раз за разом ударялся о какое-то препятствие, как жук в стекло, и отскакивал обратно в небытие. В конце концов, неведомые силы укротили строптивца, вынудив его встать на место.
Андрей застонал и попытался пошевельнуться. К собственному удивлению, ему это удалось. Следующим по плану требовалось открыть глаза. Сопротивление век было недолгим, и буквально через пару секунд юноша уже мог наслаждаться всеми красками мира.
Впрочем, смотреть было особо не на что: голубое небо с мелкими вкраплениями облачков, колышущиеся ветки деревьев, солнечные лучики, пробивающиеся сквозь листву и слегка слепящие глаза. Андрей никогда не относился к числу обделённых интеллектом, но данная ситуация поставила его в тупик. Юноше потребовалось не меньше минуты, чтобы осознать, что тут что-то не так... Ну, конечно: солнце! В тот миг, когда он потерял сознание, светило наполовину скрылось за линией горизонта, а сейчас оно висело посередине небосклона. Вариант, что он пробыл без сознания почти сутки, Андрей отмёл сразу, как только огляделся. Он по-прежнему был в лесу, но вовсе не там, где его настиг странный приступ.
Юноша с трудом приподнялся. Голова тут же заболела, но эта боль была терпимой и не мешала думать и объективно оценивать обстановку. На первый взгляд в окружающем не наблюдалось ничего странного. Андрей находился на небольшой полянке, почти идеально круглой, которую окаймляли поросли густого кустарника и деревья, очень похожие на ели. На очень необычные ели. Каменев нахмурился. Его познаний в ботанике явно не хватало для того, чтобы опознать данный вид деревьев. По крайней мере, он никогда не слышал про ели, усыпанные ярко-жёлтыми цветами, смахивающими на колокольчики. Парень перевел свой взгляд вниз, на траву. Здесь, в отличие от ёлок, ничего странного не было. Трава как трава, коротенькая, но густая, такой обычно засеивают газоны.
Головная боль и вызываемая ею тошнота тем временем проходили, что позволило Андрею встать на ноги. «Значит так, – он обхватил затылок руками, пытаясь сосредоточиться. – Мы с Игорем пошли в карьер пострелять, это я помню. У него ничего толком не вышло, и тогда я попросил дать мне попробовать. Но вот что же было потом?» Дальнейшие воспоминания, если они и существовали, всплывать в данный момент явно не собирались. «Похоже, что когда я потерял сознание, – продолжал размышлять Андрей. – Игорь оттащил меня сюда. Нет, не сходится. Лагерь был рядом, и даже если бы у Игоря не хватило сил донести меня туда, что мешало ему позвать кого-нибудь на помощь? Тем не менее, я здесь. Что же это? Очередная шутка или испытание?».
Каменев прикоснулся рукой к револьверу и тут же её отдернул. Мысль о том, что у него на поясе висит настоящее боевое оружие, возбуждала и одновременно пугала. Интересно, входило ли в планы Игоря давать ему пистолеты или же всё вышло случайно? Впрочем, в любом случае патронов к ним нет, так что сейчас они не страшнее обычных детских игрушек.
На шатающихся ногах Андрей обошёл поляну по окружности и обнаружил ещё одну странность. Загадочные ёлки стояли настолько близко одна к другой, что было совершенно не понятно, как именно его сюда притащили. Должна же иметься хотя бы одна тропка! Но нет, вместо этого вокруг юноши стояла плотная стена деревьев. Андрей с грустью поднял голову. Можно было попытаться забраться на дерево, чтобы осмотреть территорию, но для этого надо было опять же проломиться сквозь плотный ельник. Продолжая кружить по опушке, Каменев упорно пытался осознать, как же он здесь оказался. Впрочем, очень скоро эту мысль вытеснила куда более важная – как именно выбраться с этой поляны.
Решение отыскалось где-то на пятом круге. Опустив голову пониже, Андрей обратил внимание на то, что в одном месте еловые лапы чуть приподняты. Поскольку других вариантов не было, следовало рискнуть. Юноша встал на четвереньки и пополз, раздвигая ветки и надеясь, что он движется не вдоль живой изгороди. К счастью, на этот раз судьба решила не преподносить парню дополнительных неприятных сюрпризов. Ельник кончился примерно через три метра, и Андрей ощутил, что сверху больше нет никаких преград, мешающих идти с гордо поднятой головой. Встав с колен, он отряхнул свои джинсы от прицепившейся хвои и мелких репейников. В кроссовках тоже что-то покалывало. Заметив в паре метров от себя небольшую корягу, Андрей сделал было шаг к ней, чтобы сидя вытрясти камешек, но вдруг грудью наткнулся на непонятную преграду. Юноша опустил взгляд, после чего резко повернулся налево. Прямо ему в сердце упиралось дуло ружья…
Обычно в таких случаях говорят, что герой онемел, впал в ступор, или замер в ужасе, с Андреем не случилось ничего из вышеперечисленного. С каким-то странным равнодушием он осмотрел ружьё, после чего взглянул на его хозяина. Тот поспешил разорвать дистанцию, отойдя на несколько шагов, но оружия по-прежнему не опускал. Это был высокий худощавый тип с вытянутым лицом и грустными карими глазами, одетый в камуфляж, какой любят носить спецназовцы и грибники, с ножом с левой стороны пояса и револьвером с правой, с небольшой сумкой через плечо и повязкой на голове, поддерживающей длинные чёрные волосы. В общем, ничего странного, не считая остроконечных ушей, торчавших из-под волос, и странного раскосого разреза глаз. Андрей сам ещё не успел этого осознать, но его язык помимо воли хозяина спросил:
- Вы эльф?
Незнакомец насторожено кивнул, не опуская своего ружья. Вот в этот-то момент на Андрея и нашло то самое оцепенение, про которое так любят писать. Мысли путались и разбегались, а изо рта вместо осмысленных слов и предложений раздался только жалобный хрип.
- Надеюсь, ты не собираешься умереть от восторга прямо здесь? – донёсся из-за спины юноши насмешливый голос, в котором слышались саркастические нотки. – Странные вы, люди, способны совершить тысячи дурацких поступков, даже не пукнув, а, встретив самого заурядного эльфа, сразу теряете дар речи. Что же такое вы в нас видите, а?
Говоривший появился словно бы из ниоткуда. Андрей, не скрывая своей огромной заинтересованности, принялся разглядывать другого эльфа. Одет он был точно так же, как и эльф с ружьём, вот только винтовку свою держал на ремне за плечом. Во внешности различий наблюдалось больше. Форма лица, ушей и разрез глаз совпадали, вот только радужки новоприбывшего были голубыми, а волосы – светло-русыми. В отличие от первого эльфа, своим печальным взглядом способного вымолить милостыню у самого бессердечного сквалыги, второй незнакомец смотрел с иронией и даже какой-то злой насмешкой. На Андрея он взирал как на шута, почему-то не желающего выполнять своих обязанностей. Прежде чем юноша успел хоть что-то вымолвить, Второй вдруг произнёс:
- Интересные у тебя пистолеты. Может, дашь посмотреть?
Рука Андрея инстинктивно скользнула вниз к поясу, и в то же миг выражение глаз Первого изменилось. Его взор по-прежнему был умоляющим, но у Каменева почему-то появилось ощущение, что к дулу ружья присоединились ещё два ствола. Дрожащими руками Андрей вытащил револьверы и, взяв их за стволы, протянул Второму. Тот, усмехнувшись, осмотрел оружие, на несколько секунд задержав взгляд на эмблеме, ещё раз хмыкнул, обнаружив отсутствие патронов в барабане, после чего так же бережно вернул их юноше.
- Опасно в наше время носить незаряженное оружие. Тем более такое оружие, – эльф подчеркнул интонацией два последних слова, впрочем, Андрей уже и так знал, что имеет дело не с обычными револьверами. – Меня зовут Грэйлон, а моего грустноглазого спутника Кориэл. Кор, можешь опустить свою игрушку, он не опасен.
Эта фраза предназначалась уже для Первого. Однако тот не спешил подчиниться, а странным хрипло-мелодичным голосом возразил:
- Он чужак.
- Я знаю, кто он, – в голосе Грэйлона промелькнуло нетерпение. – Беру на себя всю ответственность. А если сомневаешься, то подойди поближе и понюхай. Похоже, он обмочился со страху.
Андрей обиделся. Мало того, что угораздило вляпаться в непонятную историю, так ещё и этот наглый эльф смеет его оскорблять.
- От тебя самого-то, можно подумать, духами веет, – сердито ответил Каменев, но тут же осёкся. Не в его положении вступать в перепалки, особенно когда дуло ружья по-прежнему смотрит в грудь. Но к удивлению Андрея, Второй беззлобно расхохотался.