Третья группа спустилась на землю, и один из первых спусти вшихся — солдат по имени Кеннебак — спокойно поднял ружье на плечо и выстрелом перебил горло ортодокса, корчившегося на земле поблизости.
— Прекратить!— резко скомандовал Донал. Голос его разнесся по всему пространству.— Наемник ненавидит бессмысленные убийства. Не его дело резать людей, его дело — выигрывать сражение.
Больше не раздался ни один выстрел. Этот факт свидетельствовал о резком изменении мнения Третьей команды относительно своего нового командира по имени Грим.
По приказу Донала были собраны раненые с обеих сторон, серьезно раненным оказывали немедленную помощь. Атакующие солдаты все были уничтожены. Но потери не ограничивались лишь одной стороной. Из трехсот человек, подвергшихся атаке на земле, три четверти, включая командира Скуака, были убиты.
— Приготовиться к отходу,— приказал Донал и в этот момент человек, стоявший перед ним, повернул голову и посмотрел на что-то позади Донала. Донал повернулся. Из города с пистолетом в руке выходил комендант Киллиен. В молчании, не двигаясь, уцелевшие солдаты трех команд ждали его приближения. Он посмотрел на них и перевел взгляд на Донала. Ускорив шаг, он остановился в нескольких шагах от молодого дорсайца.
— Ну, командир,— выпалил он,— что случилось, докладывайте.
Донал не ответил ему. Он поднял руку и указал на Хьюго.
— Солдаты,— приказал он двум ближайшим к Хьюго наемникам,— арестуйте этого человека. Приказываю держать его под арестом до немедленного военно-полевого суда в соответствии со статьей 4 Кодекса Наемников.
После прибытия в город, устроившись в гостинице, Донал с аннулированным контрактом в кармане спустился на два этажа, чтобы нанести визит маршалу Хендрику Галту. Посетив маршала и завершив все дела, он отправился со вторым визитом в другой отель.
Несмотря на свой сильный характер, он чувствовал некоторую слабость в коленях, сообщая свое имя дверному роботу. Большинство людей простило бы ему слабость. Но Уильям, принц Сеты, был одной из тех личностей, с которой самый вздорный человек не стал бы ссориться даже в своем доме, а Донал, несмотря на весь свой военный опыт, был всего лишь молодым человеком. Дверной робот пригласил его войти, и Донал, приняв самое спокойное и независимое выражение, прошел через анфиладу комнат.
Уильям, как и в предыдущий раз, когда Донал видел его, работал за письменным столом. Это не было хвастовством и не делалось напоказ, как решило бы большинство людей. Редко кто был так занят хоть раз в году, как Уильям ежедневно своими бесчисленными делами. Донал подошел к столу и наклонил голову в знак приветствия. Уильям поглядел на него.
— Поражаюсь, видя вас здесь,— сказал он.
— В самом деле, сэр?
Уильям молча разглядывал его с полминуты.
— Я редко ошибаюсь,— сказал он.— Но мне, возможно, следует утешить себя тем, что, когда я делаю ошибки, они, как правило, словно по волшебству, оборачиваются крупнейшими моими успехами. Каким нечеловеческим оружием снабдили вы себя, молодой человек, что осмеливаетесь вновь появиться передо мной?
— Может быть, это оружие называется общественным мнением,— ответил Донал.— Я кое-чего достиг в глазах солдат. У меня есть имя.
— Да,— сказал Уильям.— Я не знаю этого рода оружия.
— Кроме того,— сказал Донал,— вы послали за мной.
— Да.— И тут безо всякого предупреждения лицо Уильяма приобрело такое свирепое выражение, какого Донал никогда не видел.— Как вы посмели? — злобно сказал принц.— Как вы только посмели?!
— Сэр,— ответил Донал.— У меня не было выбора.
— Не было выбора. Приходите ко мне и имеете наглость заявлять, что у вас не было выбора?
— Да, сэр,— ответил Донал.
Уильям сделал быстрое и гибкое движение. Наклонившись над столом, он глядел в лицо Доналу, глаза его были совсем рядом с глазами юного дорсайца.
— Я приказал вам исполнить лишь мои приказания, ничего больше,— холодно сказал он.— А вы, показной герой, вы все испортили.
— Сэр?
— Что, «сэр»? Вы умственно отсталый из лесной глуши. Вы глупец. Кто велел вам вмешиваться в дела Хьюго Киллиена?