Трубка чуть не выпала из разжавшихся челюстей Галта, и он вынужден был ее удержать рукой. Он с удивлением взглянул на Донала.
— Кто сказал вам это? — спросил он.
— Никто,— ответил Донал.— Но ведь это так?
Галт положил трубку на стол и встал.
— Но это вовсе неочевидно для 99% населения миров,— возразил он.— Что сделало это очевидным для вас?
— О любом человеке,---сказал Донал,— можно судить по тому, какими людьми он себя окружает. А у этого Уильяма свита состоит из сломленных и разбитых людей.
Маршал фыркнул:
— Вы имеете в виду меня?
— Конечно, нет,— ответил Донал.— В конце концов, вы дорсаец.
Напряжение спало с Галта. Он улыбнулся угрюмо, вновь разжег трубку и затянулся.
— Ваша гордость нашим общим происхождением действует весьма успокаивающе,— сказал он.— Продолжайте. Значит, только по этому вы определяете характер Уильяма.
— О, конечно, нет,— ответил Донал.— Но подумайте сами, ведь избранная из Культиса пытается порвать с ним. А инстинкты избранных являются врожденными. Уильям кажется таким блестящим человеком, что затмевает и Анеа, и этого Монтора с Нептуна, у которого, кажется, гораздо больше ума, чем у Уильяма и у всех остальных.
— Значит, по этому блеску вы распознали дьявола?
— Вовсе нет,— терпеливо объяснил Донал.— Но имея такие блестящие интеллектуальные способности, человек обычно сильнее склонен к добру или злу, чем средняя личность. Если он склоняется ко злу, то может хорошо скрывать это даже от окружающих его людей. Но тогда ему приходится изображать доброго человека, особенно для вновь прибывших. Если бы он действительно был добрым, ему не нужно было бы так настойчиво демонстрировать это.
Галт извлек трубку изо рта и протяжно свистнул. Он уставился на Донала.
— Вы случайно родом не с Экзотики? — спросил он.
— Нет, сэр,— сказал Донал.— Моя мать была родом с Мары, как и мать моей матери.
— Это умение,— Галт задумчиво ковырялся толстыми пальцами в трубке,— это умение...— повторил он задумчиво,— читать характер вы унаследовали от матери или это ваше собственное достижение?
— Не знаю, сэр,— ответил Донал.— Мне кажется, что любой пришел бы к такому же выводу после минутного размышления.
— Но большинство из нас на это неспособно,— сказал Галт.— Садитесь, Донал. Я рад вас видеть.
Они уселись в кресла друг против друга. Галт вновь принялся за трубку.
— Теперь слушайте,— почти шепотом сказал он.— Вы самый странный юнец из всех, встречавшихся мне. Не знаю, что и делать с вами. Если бы вы были моим сыном, я бы отправил вас в карантин, а затем домой, и раньше, чем через десять лет, не выпустил бы вас к звездам,— он неторопливо поднял руку, заставляя умолкнуть уже открывшего рот Донала.— Да, я знаю, вы уже мужчина, и никто не может отправить вас вопреки вашему желанию. Но тот образ действий, который вы избрали со мной, имел лишь один шанс из тысячи на успех. Послушайте, мальчик, вы же ничего почти не знаете о мирах, кроме своего Дорсая.
— Почему же? — ответил Донал.— Существует 14 планетарных правительств, не считая анархических организаций земли Дунина и Коби...
— Правительство, черт возьми! — грубо прервал Галт.— Забудьте эти глупости! Правительства в XXV веке — это всего лишь механизмы. Главное —- люди, контролирующие эти механизмы. Плейн на Венере, Све Холман на Земле, Элдест Брайт на Гармонии и Сэйона из Культиса на Экзотике.
— Ну а генерал Комал? — начал Донал.
— Ничто! — резко сказал Галт.— Как может дорсаец значить что-нибудь, когда каждая маленькая область Дорсая зубами и когтями цепляется за свою независимость? Нет, я говорю о людях, которые правят звездами... Одних и уже назвал, есть и другие.— Он глубоко вздохнул.— Теперь, как вы думаете, какое же место среди них занимает наш торговый прицеп и президент правительства Сеты?
— Наверное, он равен им?
— Наконец-то,— сказал Галт.— Наконец-то. Пусть вас не вводит в заблуждение, что он передвигается на обычном пассажирском корабле в сопровождении лишь этой девушки из Культиса. Он владелец корабля, капитан экипажа, да и половины пассажиров.
— А вы и ваш адъютант?— несколько более резко спросил Донал.
Лицо Галта застыло, потом вновь расслабилось.
— Честный вопрос,— пробормотал он.— Но вам более бы следовало интересоваться вещами, касающимися вас. Но я отвечу. Я — первый маршал Фриленда, но все еще дорсаец, я наемник, как и все, и ничего больше. Мы наняли пять дивизий для Первой Диссидентской церкви на Гармонии, и я направляюсь проверить их подготовку и снаряжение. Контракт заключен через посредничество Сеты. Отсюда и Уильям.