— Ну, хорошо, — после недолгого колебания согласилась Фредерика. Что же ему нужно? — Я думаю, вы знаете, где они.
— Знаю, — он кашлянул. — У вас, должно быть, выдался тяжёлый день. Не хотите ли поужинать со мной в гостинице? У меня тоже день был трудный. Я даже не смог уехать в Ворчестер. Всё из-за этого дела.
Фредерика повернулась и посмотрела на тяжёлое красивое лицо. «Неужели в этом дело? — подумала она. — Хочет поволочиться за мной, как за остальными? Или хочет узнать, что рассказал мне Питер, и что я вообще знаю. Должно быть, сведения ценные, если он согласен заплатить за ужин. Слава Богу, у меня на столе лежит книга записей».
— Нет, — быстро ответила она... слишком быстро, как поняла сразу, увидев его сердитое выражение. Он нахмурился, шея и лицо по бокам покраснели. Руки его сжали ручки кресла, хотя только что лежали спокойно.
— Я слишком устала, чтобы выходить, — в неожиданном приступе паники только и смогла пояснить Фредерика. — Поем чего-нибудь лёгкого и рано лягу спать... если вы не возражаете, — в смущении и тревоге она не могла остановиться.
— Я понимаю, Фредерика, — мягко ответил Брюстер. — Не буду задерживать вас из-за книг сегодня. Мне не к спеху.
Она осмелилась посмотреть на него и, к собственному изумлению, поняла, что его неожиданный гнев прошёл так же, как и гроза снаружи. Но не хотелось бы противоречить ему в каком-нибудь действительно важном деле, подумала она, подходя вслед за ним к двери.
— Мне кажется, уже прояснилось, — сказал он с дорожки. — Воздух свежий.
— Ну и слава Богу, — ответила Фредерика, возвращаясь в дом. — И хвала Богу за то, что он ушёл, — добавила она, пересекая пустой дом по пути на кухню.
Поев без помех, Фредерика почувствовала себя лучше. В окно потянуло ночным воздухом, прохладным и успокаивающим. Помыв посуду и сняв передник, Фредерика сунула руку в карман платья и обнаружила там серебряную табакерку. Она зажгла настольную лампу и стала разглядывать рисунок из купидонов и бантов, знаков любви.
— И вовсе не для табака, скорее для женских мушек. Нет, — вслух принялась рассуждать она, — не думаю, чтобы это принадлежало мистеру Джеймсу Брюстеру, — пряча табакерку в ящик стола, она озорно улыбнулась. Как это похоже на Питера. Когда же он вернётся? Может, завтра, чтобы узнать, кто признал табакерку своей.
В постель? Почему-то Фредерика больше не чувствовала усталости. Может, стоит сообщить мисс Хартвел, что произошло с тех пор, как в магазине появился новый управляющий. И ещё вопрос с этим колодцем. Фредерика достала лист почтовой бумаги и начала писать.
Позже, отдохнувшая и успокоенная своей исповедью, Фредерика запечатала конверт и положила на середину стола, чтобы не забыть отправить его утром. Напевая, она отправилась на кухню, чтобы попить перед сном, но остановилась в неожиданной тревоге и посмотрела в окно. Да, она не ошиблась: сквозь путаницу кустов на заднем дворе виднелся огонёк. Он вспыхнул, погорел некоторое время, потом погас. Фредерика почувствовала, что дрожит. Она стояла, глядя в темноту, и вдруг вспыхнул другой огонёк и продолжал светить в ветвях.
— Конечно, —- сказала Фредерика вслух, направляясь к кухонному креслу. — Как глупо с моей стороны. Это девчонка... Марджи... — но могло ли такое быть в столь поздний час? Ведь уже почти полночь. Фредерика встала и снова подошла к окну. Да, несомненно, свет приходил от старой теплицы. Ну, что ж, придётся сходить и прекратить эту чепуху.
Но когда Фредерика вышла на заднее крыльцо, решимость оставила её и она заколебалась. Огонёк погас, и теперь вокруг неё сомкнулась тьма, бархатистая и непроницаемая. Конечно, все знают, что убийцы возвращаются к месту своего преступления. Фредерика попятилась и тут же услышала вкрадчивые шаги. Они, казалось, приближались со стороны сада.
Собрав всю свою храбрость, она спросила:
— Кто здесь? Это ты, Марджи? — голос её прозвучал напряжённо и испуганно. Ответа не последовало, но звук шагов прекратился. Она снова спросила, громче и с храбростью, которой вовсе не ощущала.
Тишина.
Может, ей всё приснилось? Может, это просто её воображение? Фредерика сделала шаг вперёд, потом другой; следующим спустилась с крыльца. Но едва она ощутила под ногами мягкую траву, как прямо ей в лицо ударил луч света. Она отшатнулась, полностью ослеплённая. Спустя секунду свет исчез, осталась только ночь и звук торопливо убегающих шагов.
Глава 8
Фредерика не помнила, как вернулась в дом после ночного приключения. Помнила только, что заперла дверь и тут же взялась за телефон. Когда она наконец дозвонилась до полицейского участка и попросила начальника, ей ответил сонный голос. Дежурный сержант монотонно объяснял, что начальника весь вечер не было. Срочное ли у неё дело?