– Ты выбрал не ту сторону, мистер! – сказал он и нырнул в переулок, бегом обогнул дом и выскочил на улицу в тот момент, когда Бойер, которого легко было узнать по фигуре, начал переходить ее. Пуля Боудри свалила его на колени. Ред Хаммилл выстрелил в ответ, пуля свистнула рядом с Чиком, который вжался в дверной проем.
Боудри начал быстро передвигаться вдоль дома и вдруг споткнулся о деревяшку. Он поднял ее и бросил в стену конюшни. Деревяшка упала с глухим стуком, и темноту пронзили три вспышки. В то же мгновение Чик выстрелил, услышал вскрик, затем стук упавшего тела. Пуля ударила в дюйме от него, лицо обожгли щепки. Боудри упал на живот, прополз несколько футов, затем замер и перезарядил правый револьвер.
Текс вышел из игры, Бойера он ранил. Чику показалось, что в Бойера он попал дважды.
Он подождал, но ничего не услышал. Боудри был уверен, что такая заварушка им не по вкусу, тогда как для него уличная стрельба была делом привычным. Что он хотел знать сейчас больше всего – так это кому принадлежал тот глухой голос. Его старались изменить.
Чик понял, что его подозрения были верны. Они намеревались убить и Бейтса, и его. Может быть, там…
Он вскочил на ноги и рывком бросился в салун. Выстрелов не последовало.
Люди в комнате прижались к стенам, не подозревая, сколь ненадежно это прикрытие. Бейтс с побледневшим лицом и широко раскрытыми глазами стоял у бара. Рип Кокер находился неподалеку с револьвером в руке. Ред Хаммилл замер в проеме задней двери, а Миг Барнс в нескольких футах рядом.
Почему его рывок в салун не вызвал ответной стрельбы, Чик не понимал. Разве что его прикрыл Рип Кокер, с оружием наготове.
С Хаммиллом и Барнсом стоило считаться, но где же Ровей?
Задняя дверь внезапно открылась, вошел Джексон Кегли и быстро оглядел комнату.
– Бейтс, – скомандовал Боудри. – Перейдите к передней двери и не загораживайте мне линию огня. Быстро!
Рука Хаммилла дернулась вверх, потом застыла. Бейтс вышел на едва послушных ногах, и Боудри перевел взгляд на Кегли.
– А вот и тот, кто нам нужен, – сказал Боудри. – Именно вы убили Лема Пуллитта. Вы стояли на втором этаже "Отдыха ранчеро" и выстрелили в него, когда он повернулся к вам спиной.
– Это ложь!
– Будем играть в игрушки? – спросил Миг Барнс. – Лично я беру себе этого длинномордого Кокера.
– Можешь брать, – сказал Кокер, и Барнс потянулся за оружием.
Через секунду комната взорвалась смертоносным перекрестным огнем. Рип Кокер палил из двух револьверов, а Чик Боудри всадил первую же пулю в Хаммилла, и она опрокинула рыжеволосого гиганта на стойку бара.
Кегли пробирался вдоль стены, пытаясь обойти Боудри сзади. Когда Хаммилл оттолкнулся от стойки, Боудри выстрелил в него дважды, потом – в Кегли, а затем ударник щелкнул вхолостую. Он бросил револьвер в кобуру и открыл огонь из второго.
Когда Кегли выстрелил, Боудри почувствовал удар пули, но он уже бросился на Кегли. Боудри размахнулся правой и сбил противника с ног. Слабея, Чик тоже упал на колени, однако, шатаясь, поднялся, когда окровавленный Кегли вскочил на ноги. Боудри выстрелил и увидел, что противник сползает по стене на пол.
Колени Боудри подогнулись, он зашатался и упал.
Когда он пришел в себя, над ним наклонился Рип Кокер. По щеке у него протянулась красная полоса, а рубашка была запачкана кровью. Бейтс, Генри Планк и Том Ровей – все были здесь.
– Теперь мы представляем себе все случившееся, как, наверное, и вы, – сказал Генри. – Генри нужен был заем, и он уговорил Бейтса держать деньги в банке. Он убил Лема точно так, как вы сказали. Кегли хотел разорить Бейтса и в результате получить его банк и землю. Он рассчитывал навлечь подозрение на Тома Ровея, чтобы отобрать у него ранчо и пасти там скот Бейтса. Миг Барнс явно продался Кегли, но Лем Пуллитт разгадал все замыслы, потому что знал – Кегли заем не нужен. Кегли испугался, что Лем отговорит Бейтса, и он не получит денег. Кегли ненавидел Лема, потому что Лем его не боялся и подозревал. После того как вы уехали, я стал думать. Я видел, что Барнс иногда куда-то ездит в одиночку, проследил за ним и нашел место, где он встречался с Тексом и Бойером. Я понял, что они замышляют, поэтому сел в седло и приехал сюда.
Кокер помог Боудри подняться на ноги.
– Вы в плохой форме, Боудри. Вы потеряли много крови, и вам лучше пару дней полежать.
– Кокер, – сказал Боудри, – тебе следует стать рейнджером. Если я и встречал человека, во всех отношениях подходящего для этой работы, – так это ты!
– А я и так рейнджер, – рассмеялся Кокер, довольный произведенным эффектом. – Только из другой роты. Я шел за Редом Хаммиллом.
Чик Боудри откинулся на подушки и слушал, как удаляются шаги Кокера, Планка и Бейтса. Он остался один и лежал, молча глядя в потолок. Кажется, он был одинок большую часть своей жизни, начиная с малолетства.
Но вот если бы найти себе такую землю, как у Тома Ровея…
Остывший след
Чалый шел неуклюжей рысью, и каждый его шаг поднимал облачко пыли. Чик Боудри поерзал в седле. Путешествие было долгим, он устал. Вдалеке завиднелось пятно зелени, неясные очертания домов среди деревьев. Обычно где столько зелени, там и вода, а где есть вода и дома, там должны быть люди, горячая еда и немножко разговоров.
На пастбищах не было скота, поверх жердей корраля не выглядывали лошади. На залитой солнцем площадке возле амбара никого не было.
Боудри шагом завел чалого во двор и крикнул:
– Есть кто дома?
Ему ответила лишь тишина, абсолютная тишина давно заброшенного очага. Добротно и обдуманно возведенные строения посерели и обветшали, в настежь распахнутых воротах амбара зияла пустота.
Странно, что в таком красивом месте не жили люди. Двор затеняли деревья, а рядом с дверью рос розовый куст, неухоженный и запущенный, явно проигрывающий битву с ветром, пылью и растрескавшейся землей.
– Тем не менее, – сказал он вслух, – сегодня я дальше не поеду.
Он спрыгнул с коня, выбил пыль из штанов и рубашки, еще раз внимательно оглядел дом и амбар своими черными глазами. У него было неспокойное ощущение следопыта, который знает: здесь что-то не так, что-то смущает.