– Вы сошли с ума! – запротестовал Карнс. – Что значит эта чепуха насчет "Вальверде"?
Чик стоял лицом к Карнсу по другую сторону стола, чуть выдвинув левое плечо. Карнс еще держал в руке оружие. Расстояние между ними было минимальным.
– Вы подставили Де-Грасса. Вы подложили ему этот мешок из-под денег, рассчитывая, что я его найду. Вы заставили его зарегистрировать клеймо "Очки", зная, что это будет дополнительный уликой, и все это время вы и не думали возвращать деньги банку. Вы задолжали банку, вы задолжали Рейми, поэтому и украли пятнадцать тысяч и убили своего управляющего. Теперь банк может предъявлять к вам претензии и отобрать ранчо за долги, но вас это не волнует, потому что вы успели перегнать скот на ранчо "Очки" на Канадиан. Вы рассчитывали, что я обнаружу, что Марк зарегистрировал клеймо, но вы еще раньше зарегистрировали его на себя в Таскосе. Я дал запрос в оба города по телеграфу. Но я все же не мог определиться до тех пор, пока не вспомнил подкову, которую видел в кузнице. Вот тогда весь ваш подлый план стал ясен. Точно такое же дело вы попробовали провернуть шесть лет назад в округе Даммит. План не удался, поэтому, когда вы уносили ноги, вы ограбили банк "Вальверде" и убили Томкинса.
Ли Карнс нацелил револьвер на Боудри.
– Я убил одного рейнджера, убью и другого! – крикнул он.
Боудри так и не убрал свой револьвер в кобуру, держа его с правой стороны, невидимой Карнсу. Тот не успел закончить, как Боудри толкнул стол, и его противник потерял равновесие. Пока Карнс выпрямлялся, поднимая оружие, Чик Боудри выстрелил.
Карнс остался стоять, опершись о стену и глядя на Боудри.
– У меня все было готово, – сказал он. – Я же выигрывал.
– У вас не было ни единого шанса, Карнс, – сказал Боудри. – Вы причинили зло слишком многим и оставили слишком много следов.
Карнс медленно соскользнул по стене, оставляя на ней кровавую полосу.
Боудри вытащил гильзу и перезарядил барабан. Он бросил револьвер в кобуру.
В комнату вбежала Карен.
– Ты в порядке, Чик? Ты не ранен?
– Я в порядке. Пошли отсюда!
Сидя на солнце напротив отеля, Боудри медленно расслаблялся. На минуту он закрыл глаза.
– Вам причитаются некоторые деньги, – сказал он Карен. – Мы продадим скот, и вы получите деньги, которые должен был получить ваш отец.
Чик открыл глаза и наклонился, положив руки на колени.
– На вашем месте я бы уехал отсюда, – предложил он. – Например, в Сан-Антонио. Здесь женщинам тяжело.
– Я думала купить немного скота и сама основать ранчо. Если бы я могла …
– Возьмите в помощь Эла Конвея. Хоть он и угнал в своей жизни несколько голов, но он парень честный и не будет обманывать женщину. Эл может помочь вам.
– Ну а я, – добавил он, – так и не научился жить с людьми. Большинство детей учатся жить с людьми, играя с другими детьми. У меня такого не было. Я ничейный. Я был чужаком у команчей и чужаком у своего народа, когда вернулся к нему. Я ничейный. Я – как этот мой никчемный конь. Поглядите на него. Вот вам пример зловредного существа, которое проводит время, греясь на солнышке у коновязи и выжидая момента, чтобы, лягнув, вышибить из вас дух. К тому же он кусается при первом удобном случае. Вы только поглядите на него! Безобразный, как смертный грех! Безобразный и снаружи, и изнутри, но знаете что? Он может обогнать зайца, а если он начнет скакать, то может продержаться весь день и всю ночь. Он может разжиреть на пустынной колючке, а седло какого-нибудь другого ковбоя для него, как торт со взбитыми сливками. Он может залезть на дерево, если ему вздумается или если вы его туда пошлете, и он может переплыть Тихий океан, если вдруг такое придет ему на ум. Он не любит никого, но он и не боится никого, и никто по эту сторону ада не сможет задать ему трепку. Мне такие нравятся.
Боудри поднялся.
– Насчет Конвея, мэм… Он хороший парень. Со временем он построит вам прекрасное ранчо, а такая красивая девушка, как вы, может сделать из него вполне смирного мужчину.
Позже, когда несколько пыльных миль уже остались позади, Боудри произнес:
– Она прекрасная девушка. Слушай, конь, ты думаешь, мы с тобой когда-нибудь где-нибудь обоснуемся?
Остромордый чалый с презрением всхрапнул и навострил уши. Ему тоже хотелось доехать до горизонта.
Словарь незнакомых слов
Вакеро (исп.) – ковбой.
Ганмен или ганфайтер – человек, отлично владеющий револьвером. Обычно ганменов нанимали для участия в междоусобицах, скотоводческих войнах. Они часто работали шерифами, поддерживая закон и порядок в маленьких городках. О самых знаменитых – например, Вирджиле Эрпе или Билле Хардине, упоминающихся в этой книге, – ходили легенды.
Дагерротип – ранний способ фотографии на стекле или металле, разработанный французским художником Луи Даггером (1780-1891).
Дюйм – 2,54 сантиметра.
Койот – небольшой волк (до 1,3 м в длину), обитающий, в основном, в прериях и пустынных предгорьях.
Корраль – загон для лошадей, огороженный грубо сколоченными жердями.
Лассо – длинный аркан.
Рейнджер – в период освоения Дальнего Запада так называли людей, добровольно служивших закону. Они расследовали преступления, ловили бандитов и скотокрадов и т. п.
Риата (исп.) – веревка, которой связывают несколько лошадей; также – лассо.
Салун – питейное заведение, часто служившее и баром, и игорным домом, и даже кабаре.
Сомбреро – круглая, широкополая, вышитая мексиканская шляпа.
Стетсон – шляпа с широкими полями, прикрывающими от солнца лицо и шею.
Тападерос (исп.) – кожаные или матерчатые чехлы для шпор.
Трензель – двойные удила уздечки или тонкая кожаная полоска за удилами, которую лошадь не может перекусить.
Чалый – масть лошади: серая с примесью другой масти, а также одномастная с белым хвостом.
Фут – 30,5 сантиметра.
Шестизарядник – шестизарядный револьвер.