Я попыталась закричать, но звук застрял у меня в горле. «Это действительно происходит? И что именно „это“ такое?» Я толкнула грудью мужчину так сильно, как только могла, но мне не удалось сдвинуть его с места. Он был невероятно силен, и я до невероятности почувствовала себя в клетке.
Из моих глаз хлынули слезы, когда он прижался своим ртом к моей шее. Дыхание Стюарта было горячим, а его клыки — думаю, сейчас их можно смело назвать «клычищами» — задели мое плечо. Я попыталась вспомнить пресс-конференции — хорошо одетые, элегантные вампиры, объясняющие СМИ, насколько они отличаются от персонажей из страшилок. Либо они лгали, либо этот парень какой-то ненормальный вампир-изгой. «Вампиры бывают замкнутыми?»
Когда Стюарт придвинулся еще ближе, я мысленно приказала, чтобы кто-нибудь вытащил свою задницу за кулисы и нашел меня. «Мэллори или Джо хоть интересует, куда я подевалась?» Гриер уже, должно быть, вернулся к прослушиванию — играла вторая группа.
— Стой! — Я услышала, как звук отразился сильным эхо в моем разуме за секунду до того, как слова слабо вытекли из моего рта.
Я себе под нос прокляла Гриера и пожелала, чтобы Лаки был здесь. Такой фигни никогда не происходит, когда он рядом. Упала с велосипеда в 16? Лаки нашел меня, удобно развалившуюся на чьей-то грядке капусты в палисаднике. Чуть не скатилась с лестницы, когда меня толкнула обозленная чирлидерша в 18? Лаки поймал меня до того, как я полетела.
Прелюдии закончились. Со скоростью, которая меня потрясла, Стюарт впился зубами в место между моей шеей и плечом. Я застонала от боли — большого количества боли — а он вцепился в мою руку, словно клещами, и начал меня осушать. У меня из глаз потекли слезы.
«Разве теория не состоит в том, что люди, которых, ну, укусили, должны получить какую-то оргазмическую эйфорию или ментальный блок в обмен на боль и потерю крови?» Со мной такого не произошло. Прошло какое-то время — может, минуты, может, секунды. Не уверена. Я стояла там, совершенно неспособная себе помочь, по моим щекам быстро текли слезы, в то время как Стюарт присосался к ране у меня на шее.
Наконец, он закончил и оторвал от меня свои зубы. Я глубоко вздохнула и обнаружила, что могу поднять руки.
— ОТВАЛИ от меня! — закричала я, мой голос, наконец, снова заработал. И, как по волшебству, он исчез. Он держал меня так крепко, что у меня подкосились ноги, и я жестко упала на задницу. Я села и осмотрелась, что, казалось, заняло целую вечностью. Мои руки ощущались новыми — я подняла их, посмотрела, перевернула. «Что произошло?»
Я подняла глаза и поняла, что мужчина не просто отодвинулся — его оттащили. Он отбивался, дрался с кем-то. «Кто же это?» Стало темнее. Мое зрение начало затуманиваться, а потом все исчезло.
Морган с вишенкой
Когда-то давно, когда я набрасывала черновик «НЕКОТОРЫЕ ДЕВУШКИ КУСАЮТСЯ» и «ВАМПИРЫ ГОРОДА ВЕТРОВ», я хотела посмотреть, смогу ли свести Мерит и Моргана.
Я искренне пыталась. Но это не сработало. Даже тогда у нее с Этаном была связь, которую они не могли игнорировать.
Я действительно приложила все усилия. Это сцена, написанная мной когда-то давно, которая не вошла в книги. Читая ее снова, я краснею.
Меня ждала ночь, поэтому я скинула подушку и села, потерев руками лицо, чтобы попытаться проснуться. Дверь, открываясь, скрипнула, и я опустила руки.
В дверном проеме стоял Морган, одетый в свою вчерашнюю одежду — джинсы и футболку с длинными рукавами.
— Добрый вечер, — сказал он, прислонившись к двери.
Я кивнула и зевнула.
— Ага.
Он оттолкнулся от двери и подошел, протянув сжатую в кулак руку.
— Принес тебе завтрак.
Он повернул запястье, а потом разжал пальцы. В чаше его ладони лежала одна-единственная, темно-красная вишенка, прикрепленная к длинному, зеленовато-желтому черешку.
— Не уверена, что одной-единственной вишенкой можно накормить растущего вампира.
Он поглядел на свою руку.
— О, прости. Я все сделал не так.
Он посмотрел вниз, волосами наполовину скрыв озорную улыбку, и взялся за подол своей футболки, затем стянул ее через голову. Его грудь была широкой и покрыта темными волосками, от «Т» на его грудной клетке до тонкой дорожки, которая соблазнительно уходила под пояс его джинсов.
Я вздохнула и снова подняла на него глаза. Он улыбнулся, поднял вишенку за черешок и слегка ее надкусил.