— Нет. Я это чувствую.
— Не судите по моему поведению. У меня всегда были плохие манеры.
— Вы меня не любите, — настаивала она, не отвечая на его улыбку. — А я хочу, чтобы вы хорошо ко мне относившись.
Нед был сама скромность.
— Зачем вам это? — спросил он.
— Потому что вы лучший друг Поля.
— Поль — политик, — заметил Нед, искоса поглядывая на нее, — и друзей у него много.
— Но вы самый близкий. — Она нетерпеливо покачала головой и добавила: — Он сам так считает.
— А вы как считаете? — спросил он чуть насмешливо.
— Так же, — серьезно ответила Дженет, — иначе вы не попали бы в больницу. Ведь вы пошли на это ради него!
Он промолчал. Только слабая усмешка тронула его губы.
Когда она поняла, что Нед не склонен продолжать разговор на эту тему, Дженет повторила серьезным тоном:
— Мне бы очень хотелось, чтобы вы хорошо ко мне относились.
— Может быть, так оно и есть.
— Нет! — покачала она головой.
Он снова улыбнулся. На этот раз его улыбка была молодой и обаятельной, в глазах светилась застенчивость, голос звучал робко и доверительно:
— Я вам скажу отчего вы так считаете, мисс Генри. Ну… в общем… понимаете, еще и года не прошло, как Поль подобрал меня, что называется, под забором. Поэтому с людьми вашего круга я еще не освоился, чувствую себя неловко, неуклюже. Ведь вы совсем из другого мира — высшее общество, фотографии в газетах и всякое такое… Вот. То, что вам кажется враждебностью, — на самом деле просто неотесанность.
Дженет поднялась.
— Вы издеваетесь надо мной, — констатировала она без всякой обиды в голосе.
Когда она ушла, Нед откинулся на подушки и уставился в потолок. Глаза его блестели.
Вошла сестра.
— Ну что вы там натворили?
Нед поднял голову, угрюмо посмотрел на нее и ничего не сказал.
— Она вышла отсюда чуть не плача, — продолжала сестра.
Нед снова опустил голову на подушку.
— Да, не тот я стал. Обычно сенаторские дочки уходили от меня, заливаясь слезами.
В палату вошел молодой франт среднего роста со смазливым смуглым лицом.
Нед Бомонт приподнялся.
— Привет, Джек!
— Вы не так плохо выглядите, как я думал, — сказал Джек, подходя к кровати.
— Все на месте, на части не разобрали. Бери стул.
Джек сел и вынул пачку сигарет.
— У меня есть к тебе одно дельце. — Нед просунул руку под подушку и протянул Джеку конверт.
Джек прикурил и взял конверт. Это был простой белый конверт со штемпелем местной почты. Нед получил его два дня назад на адрес больницы Святого Луки. Внутри Джек обнаружил листок с напечатанными на машинке строчками:
Что вам известно о Поле Мэдвиге, чего не знает, но очень хотел бы узнать Шед О'Рори?
Имеет ли это отношение к убийству Тейлора Генри?
Если нет, то почему вы так упорно старались сохранить это в тайне?
Джек аккуратно сложил листок, сунул его обратно в конверт и лишь затем, взглянув на Неда, спросил:
— За этим что-нибудь кроется?
— По-моему, нет. Я хочу, чтобы ты узнал, кто это писал.
Джек кивнул.
— Письмо можно взять?
— Да.
Джек сунул конверт в карман.
— У вас есть какие-нибудь соображения относительно того, кто мог его написать? — осведомился он.
— Абсолютно никаких.
Джек рассматривал горящий кончик сигареты.
— Предстоит нелегкая работенка!
— Знаю, — согласился Нед. — Я могу тебе только сказать, что за последнюю неделю таких анонимок появилось довольно много. У меня это третья. Я знаю, что Фарр получил по крайней мере одну. Кто их еще получал, не имею представления.
— А могу я взглянуть на другие?
— Эта единственная, что я сохранил. Да они все как близнецы — та же бумага, та же машинка, и в каждой по три вопроса.
Джек бросил на Неда испытующий взгляд:
— Но вопросы-то не совсем одинаковые.
— Не совсем. Но все бьют в одну точку.
Джек кивнул и затянулся сигаретой.
— Ты понимаешь, что сделать это надо осторожно, без шума? — предупредил Нед.
— Понятно. — Джек вынул изо рта сигарету. — Кстати, когда вы сказали про одну точку, вы имели в виду участие Мэдвига в убийстве?
— Да, — ответил Нед, не сводя глаз со смуглого франта, — только он в этом не замешан.
Смуглое лицо Джека было непроницаемо.
— Разумеется, — сказал он, вставая.
Сестра внесла большую корзину фруктов и по ставила ее на стол.
— Правда, мило? — спросила она у Неда Бомонта.