— Да.
— Можно узнать у него; если вы его хорошо знаете, спросите у него. По вечерам он обычно околачивается в кабачке Тима Уокера.
— Спасибо, Джек. Попытаю счастья.
— Не за что, — ответил Джек. Он поколебался. — Мне чертовски жаль, что вы порвали с Полем. Уж лучше бы вы… — он оборвал себя и направился к двери. — Впрочем, вы сами знаете, что делать, — сказал он, не оборачиваясь, и вышел.
Нед Бомонт зашел в окружную прокуратуру. На этот раз его сразу провели к Фарру.
Фарр не сделал даже попытки приподняться с кресла и не протянул Неду руки.
— Здравствуйте, Бомонт. Присаживайтесь, — произнес он с ледяной вежливостью. Его задиристая физиономия, несколько поблекла. Глаза смотрели враждебно и настороженно.
Нед уселся поудобнее, закинул ногу на ногу и начал:
— Я забежал к вам рассказать о том, что произошло между мной и Полем вчера, когда я ушел отсюда.
— Ну? — холодно процедил Фарр.
— Я сообщил ему, что у вас поджилки трясутся, — сказал Нед со своей самой очаровательной улыбкой; вид у него был такой, словно он рассказывает забавный анекдот. — Я рассказал ему, как вы пыжитесь, стараясь пришить ему убийство Тейлора Генри. Я сказал, что единственный для него способ спасти шкуру — это отыскать настоящего убийцу. И знаете, что он мне ответил? Что он и есть этот самый убийца, только он назвал это несчастным случаем, или самозащитой, или чем-то еще в этом роде.
Фарр еще больше побледнел и сжал губы, но продолжал молчать.
— Вам не очень скучно меня слушать? — спросил Нед, приподнимая брови.
— Продолжайте, — еще холоднее ответил Фарр.
Нед откинулся на спинку стула и ухмыльнулся.
— Думаете, я морочу вам голову? Боитесь попасться в ловушку? — Он покачал головой. — Эх, Фарр, заячья душонка!
— Я готов выслушать сведения, которые вы пожелаете мне сообщить, — произнес Фарр, — но сейчас я очень занят и попрошу вас…
— Ладно, — рассмеялся Нед, — я только думал, что вы захотите оформить этот мой рассказ как свидетельское показание.
— Пожалуйста. — Фарр нажал перламутровую кнопку на столе.
В комнату вошла седоволосая женщина в зеленом платье.
— Мистер Бомонт хочет продиктовать показание, — сказал Фарр.
— Слушаю, сэр, — ответила женщина и присела сбоку за стол прокурора. Держа над блокнотом серебряный карандашик, она посмотрела на Неда пустыми глазами.
— Вчера днем в своем кабинете, — начал Нед, — Поль Мэдвиг рассказал мне, что в тот вечер, когда был убит Тейлор Генри, он обедал в доме сенатора Генри; что там у него вышла ссора с Тейлором Генри, и, когда он ушел, Тейлор Генри побежал за ним и замахнулся на него тяжелой сучковатой коричневой тростью; пытаясь вырвать эту трость, Мэдвиг случайно ударил ею Тейлора Генри по голове и сбил его с ног; затем он унес эту трость с собой и сжег ее. Он сказал, что единственной причиной, которая заставила его умолчать об этом, было желание скрыть происшедшее от Дженет Генри. Вот и все.
— Немедленно отпечатайте это, — приказал Фарр стенографистке. Женщина вышла.
— А я-то думал, что вас мой рассказ взволнует. — Нед вздохнул. — Мне казалось, что вы на себе волосы начнете рвать от восторга.
Окружной прокурор пристально смотрел на него, не говоря ни слова.
— Я рассчитывал, что вы, по крайней мере, задержите Поля, — не смущаясь, продолжал Нед, — и предъявите ему… — он взмахнул рукой, подыскивая слова, — мои обличительные показания. «Обличительные показания» — неплохо звучит, а?
— Позвольте мне самому решать, как вести расследование, — сдержанно ответил окружной прокурор.
Нед громко расхохотался, потом замолчал и молчал до тех пор, пока стенографистка не вернулась с отпечатанным экземпляром его заявления.
— Принести присягу на Библии? — спросил Нед.
— Не надо, будет достаточно, если вы просто подпишете.
Нед поставил свою подпись.
— А это совсем не так занятно, как я думал, — весело пожаловался он.
Квадратная челюсть Фарра выдвинулась вперед.
— Да уж, конечно, — произнес он с мрачным удовлетворением.
— Эх ты, Фарр, заячья душонка, — повторил Нед. — Берегись автомобилей, не переходи улицу при красном свете. — Он церемонно откланялся. — До новой встречи.
Выйдя из прокуратуры, Нед сердито сморщился.
Этим же вечером Нед Бомонт позвонил в дверь неосвещенного трехэтажного дома на Смит-стрит. Низенький человечек с маленькой головой и чрезмерно широкими плечами выглянул в щелку, сказал: «Входи» — и распахнул дверь.