— Да что с тобой? — Лу́на соскочила со стула, пнув его в сторону. — Где тот бесстрашный мафиози, который мне сразу же понравился? Неужели, ты дашь своим страхам, своим кошмарам взять вверх над собой? Неужели, ты прогнёшься под них и будешь так и жить с этим всем, пока не сдохнешь? Такими темпами это произойдёт очень скоро! Но ты же не такой, Тэхён! Ты же сильный! Ты с детства учился защищаться от врагов! Твои сны — твои враги, защищайся! Гони их прочь от себя! Ты же можешь с ними справиться, я знаю… Я верю в тебя… — Она говорила уже тише, ей было тяжело, потому что казалось, что она стучится в пустую дверь. Тэхён не открывает и не приглашает внутрь себя, закрылся на ключ и медленно умирает. — Если тебе будет легче без меня, я уйду… Но хочу, чтобы ты боролся со своими страхами, с этой зависимостью, которая тебя губит изнутри.
— Иди сюда, — приподнявшись, парень резко схватил девушку за запястье и потянул на себя, от неожиданности она неуклюже плюхнулась ему на колени, сложив ладони на его оголённую грудь. Тэхён взял её лицо в свои руки, сам смотрел в глаза, в эту голубую бездну. — Я не отпущу тебя… Ты мне нужна… Я не смогу без тебя… Мне не справиться одному… Помоги мне… Не уходи…
— Не уйду, Тэхён…, — Лу́на положила свои ладони на его щёки и слегка улыбнулась, — я останусь с тобой. Обещаю. — Она потянулась к нему для поцелуя, парень нежно прильнул к её губам, не углубляя поцелуй.
— Спасибо…, — Тэхён крепко обнял девушку, она обвила его шею руками, пальчиками зарывшись в волосы на затылке парня, и прижалась своей щекой к его.
— Мы справимся, — прошептала Лу́на ему на ухо. Эти слова дали ему спокойствие, умиротворение и расслабленность. Тэхён уткнулся носом в шею, вдыхал аромат девушки, его горячие ладони машинально начали гладить её спину, проводя сверху вниз.
И сейчас Ким верил, что всё возможно в этой жизни. И борьба за своё выживание, и любовь с первого взгляда. Он знал, что спасение его пагубной душеньки есть, и она сейчас сидит на коленях парня в его объятиях. Тэхён точно Лу́ну никуда и никогда не отпустит. Умрёт, но сделает всё, чтобы она его полюбила также, как и он её.
— Детка, — тихо промолвил парень, не отпуская девушку из рук, — иди в постель, я скоро вернусь к тебе.
— Давай быстрее, — Лу́на чмокнула Тэхёна в губы, погладив по щеке, слезла с колен и направилась на выход, но в дверях обернулась на него, — я жду тебя.
Дверь закрылась, Ким просидел ещё пару минут, не сводя глаз с двери, за которой скрылась девушка, затем взял телефон со стола и набрал номер. Спустя несколько гудков, трубку взяли и раздался тихий, но злой голос Чонгука.
— Какого чёрта тебе надо?
— Ты всю неделю не брал трубку. Я подумал, что хотя бы ночью ответишь мне.
— Что тебе нужно?
— Чимин жив?
— Тебе какая, нахуй, разница? Решил убить его в очередной раз?
— Лу́на переживает за него.
— Он в коме, — по ту сторону трубки послышался тяжёлый вздох.
— Чонгук, у меня есть просьба для тебя.
— …
— Не подпускай меня к больнице.
— В смысле?
— Не дай мне подойти к палате Чимина.
— О чём ты?
— Если я там появлюсь, пристрели меня.
— Ты хочешь, чтобы я тебя убил?
— Понимаешь, одна половина меня хочет убить Чимина, ей управляют наркотики. Вторая половина этого не хочет, и причина этому Лу́на. Поэтому, если подойду к его палате, просто пристрели меня, иначе я убью Чимина и всех, кто будет рядом.
— Хорошо.
***
В голове стоял такой гул, что понять своё место положения просто не возможно. Тело деревянное, словно его придавили большим камнем, под который даже вода не протечёт. Чимин резко вздохнул, чувствуя, как лёгкие сжимались, словно хотели выскользнуть наружу, лишь бы больше не служить этому телу. Он слышал копошение сбоку и еле сглотнул. Во рту сухо, да так, что ему казалось, будто всё это время пока был без сознания, он провёл в самой что ни на есть пустыне. Он медленно пытался открыть глаза, которые совсем отказывались это делать, и отдалённо слышал, как кто-то звал его по имени. Внутри зарождалась маленькая надежда, что это Юни. Но, как только глаза удалось открыть, все мечты и надежды тут же рассеялись. Солнечный свет резал, словно так же, как и Тэхён, желал убить. Чимин снова тяжело вздохнул, лизал пересохшие и слегка потрескавшиеся губы, повернул голову в сторону. Всё вокруг плыло, будто от действия лучшего наркотика. Белые предметы сливались в одно пятно, вызывая у Пака лёгкий призыв тошноты. Он щурил глаза, что-то мычал невнятно и несколько раз медленно моргал, стараясь хоть немного сфокусировать взгляд.
— Как ты себя чувствуешь? — кажется, сказано тихо, но режет слух не хуже самых жестких басов. Чимин жмурил сильно глаза, даже в темноте видя белые вспышки. — Мне позвать врача? Чимин?
— Дай мне воды, — прохрипел тот, открывая обратно глаза и силясь привести зрение в норму. Язык совершенно не слушался, голос сиплый и почти неразборчивый.
— Но нель… — Юнги замолк, не закончив фразу, наблюдая, как Пак резко свёл брови к переносице. Мин быстро подошёл к небольшому столику у окна и дрожащими руками налил воды из кувшина. Он вернулся обратно к Чимину, который, собирая силу, еле поднялся на локоть, наклонился к нему и, придерживая одной рукой за затылок, прислонил к губам стакан.
К Паку словно жизнь возвращалась. Он жадно глотал воду, закрыв глаза, и громко выдыхал, затем, с облегчением рухнул на подушку, слизывая капельки с губ. В плече ныло на удивление не сильно и только спустя несколько секунд до него дошло, что он накачан обезболивающим, которое пока еще действует.
— Я позову Чонгука, — быстро проговорил Юнги, растеряно бегая по лицу Чимина взглядом, — он где-то в больнице.
Чимину всё равно, что тот собирался делать. Он проводил его глазами из палаты и медленно стянул с себя одеяло на пол. Взгляд сам опустился на грудь: она перемотана бинтами вместе с плечом, а сбоку видно маленькое пятно от крови. Пак дёрнул верхней губой в отвращении от самого себя, от своей слабости и беспомощности сейчас, и держась за поручни кровати, медленно поднимался, спуская босые ноги на холодный пол. Он осматривал палату в поисках хоть какой-то своей футболки и обуви, чтобы не уходить в одних больничных штанах. Но ничего не нашёл, кроме белых тапочек, которые обычно выдают в больнице. И не успел он обуться, как в палату влетел Чонгук, резко распахнув дверь, да так, что та ударилась о стенку. Он запыхавшийся, встревоженный и уставший, держался за край двери и сверлил друга взглядом.
— Ты какого хуя делаешь? — он подлетел к нему, схватил за локоть и потащил обратно к кровати, насильно усаживая.
— Где Юни?
— Я выгнал её. Она предала тебя!
— Отпусти, — Чимин уверенно оттолкнул его руки, — я не собираюсь здесь оставаться. Мне нужно найти Юни.
— Ты ранен. Тебе ещё даже швы не сняли, — Чон сжимал его плечо, не позволяя подняться обратно. — Сначала приди в норму, а потом уже беги её искать, идиот.
— Я ранен, но не умираю. Не собираюсь сидеть здесь и ждать пока моя рана затянется. Всегда всё заживало, как на собаке, и сейчас так будет. А теперь отпусти. — Он вновь оттолкнул руку Чонгука, но тот наклонился ближе к нему и вцепился двумя руками в его плечи, одно из них заныло сильнее, от чего парень зажмурился.
— Я сказал, ты будешь сидеть на жопе ровно, пока рана нормально не затянется. Если ты посмеешь хоть подняться с кровати, я тебя к ней привяжу и выставлю всех своих людей возле палаты, понял? — голос Чонгука угрожающе тихий, а взгляд холодный и колючий. Но внутри всё переворачивалось от мыслей, что Чимин может пострадать снова и на этот раз без шанса выжить.
— Да понял я, отпусти уже, — сдался тот, понимая, что сил у него сейчас нет практически ни на что, и Чон медленно опустил. — И всё-таки, я не хочу здесь оставаться. Мне здесь не спокойно, слишком много плохого всегда происходит в больницах. Я хочу выздоравливать в приятной мне обстановке, — Чимин смотрел жалобно, сжимая пальцами простынь, ощущая, как плечо ноет всё больше, видимо обезболивающе начинало терять свою силу.