Найманы не были покорены и, хотя жили на далеком западе, теперь представляли угрозу, так как у них нашел приют их новый союзник Ямухай. Темучин отдавал себе отчет в том, что рано или поздно, но решающая схватка должна произойти. Готовясь к ней, он снова отошел на восток, к реке Халха, чтобы перегруппироваться и спланировать предстоящую войну. Когда все было готово, в середине мая 1204 года он двинулся вверх по Керулену в сторону гор Хентей, где стояли лагерем найманы под командованием бездарного Тайянга. Когда монголы наконец вышли к позициям найманов, значительно превосходивших их численностью, их лошади бы ли тоже измотаны длинным переходом. Изучив ситуацию, один из вновь назначенных командиров предложил встать лагерем, чтобы восстановить силы и одновременно обманным маневром предупредить нападение врага: каждый воин должен разжечь не один, а пять костров. Это сработало. В ту ночь выставленные на окрестных возвышенностях дозорные найманов доложили своему князю, что у монголов «костров больше, чем звезд на небе».
Тайянг, человек слабодушный, занервничал и предложил отойти и отложить сражение на следующий день. Здесь мы впервые слышим о Кучлуге, неистовом сыне Тайянга, которому в тот момент, полагаю, было около двадцати. Кучлуг и слышать об этом не хотел, он сказал, что от отца толку, что от спутанного теленка или «беременной бабы, которая носа не высовывает дальше места, где оправляется». Его поддерживает один из военачальников Тайянга, говоря, что, знай мы, что ты такой трус, мы бы лучше послали за твоей матерью, ты, кусочек говяшки… В гневе Тайянг отдает приказ вступить в бой.
В предшествующих стычках на равнине, километрах в 200 от нынешнего Улан-Батора, авангард Темучина обратил в бегство передовые отряды найманов. И теперь «Тайная история» смакует предстоящую победу. Когда Тайянг поинтересовался, почему бегут его воины, Ямухай напоминает князю, что у Темучина четыре великих соратника: военачальники Джебе, Джелме, Субудей и Кублай (не путать с внуком Чингиса, будущим ханом). Они вскормлены человеческим мясом, у них
Лбы из кованой меди, Не носы, а зубила, Не языки, а шила. Сердца из железа, Не мечи, а плетки. Они поедают росу И мчатся по ветру.«Ах ты, — занервничал Тайянг, — давай держать этих варваров на расстоянии». И отступил в предгорья.
«А кто это там, — спрашивает Тайянг, перебравшись в безопасное место, — тот, что похож на голодного ястреба?»
«Тот, чье тело в литой меди и кованом железе? — отвечает Ямухай. — Это Темучин, мой названый брат».
Тайянг молчит.
Потом отвечает: «Опасный человек. Давай поднимемся повыше и останемся там».
Теперь Ямухая понесло: «Видишь Касара, брата Темучина? Мать кормила их человечьим мясом. Он сжирал быка-трех летку. Может целиком проглотить человека вместе с колчаном и вообще со всем и глотки не поцарапает. Он пробивает стрелой десять, а то и двадцать человек, пусть они даже будут по другую сторону горы».
Так продолжается, пока Тайянг не забирается на самую вершину горы. Тогда Ямухай посылает гонца к Темучину и сообщает ему, как он, верный Ямухай, нагнал на князя такого страху, что тот отступил. «Что до меня, — изворачивается он, — то я расстался с найманами».
Как бы ни происходила эта эпическая битва, заканчивается она победой Темучина. Тайянг умирает от ран, а Кучлуг бежит на запад (к кара-китаям, где начнет новую жизнь, ожидая случая снова сразиться с Темучином).
Ямухай тоже бежал в горы, с ним пять уцелевших воинов, они ищут убежища у меркитов, которые двадцать лет назад умыкнули Буртэ. Последовала еще одна война, и меркиты были окончательно разгромлены. Люди Ямухая выдают его, и он схвачен. Как сообщает «Тайная история», Чингис казнит людей Ямухая за то, что они пошли против своего хана, затем дает Ямухаю шанс покаяться, призвав вспомнить их старые клятвы. «Мы должны, — говорит он, —
Напомнить друг другу, что Мы забыли, Разбудить друг друга от сна. Когда ты ушел и отделился от меня, Ты все равно был моим счастливым, благословенным названым братом, Ведь правда, в дни, когда ты убивал и убивали тебя, Под ложечкой и в сердце твоем сосало по мне?В сущности, он ищет предлога простить Ямухая. Он говорит, что Ямухай, возможно, и говорил что-то про меня, но «я не слышал, чтобы он думал угрожать моей жизни». Но Ямухай знает, что он конченый человек, ведь он разоблачил себя как обманщик и лицемер, интриган и предатель. «Теперь, когда перед тобой лежит весь мир, какая тебе польза от того, что я стану твоим товарищем? Совсем наоборот, мой названый брат, я буду преследовать тебя в снах, а солнечным днем донимать твои мысли».
Я был бы вошью в твоем воротнике, Я стал бы щепкой в подкладке твоей шубы