Новое общество, особенно таких размеров, нуждалось в новых правилах и новых формах управления. Особенно на значение на посты вносило новый элемент в систему управ ления империей кочевников. В прошлом единство монголов вечно подрывалось племенным соперничеством. Детство самого Чингиса оказалось отравленным клановыми распрями, они постоянно ставили ему западню на всех этапах прихода к власти. Теперь произошла революция, назначения делались не в зависимости от наследственного положения в племенной иерархии, а в зависимости от реальных заслуг.
Главным критерием была преданность. Шорканшира с сыновьями не были единственными, поднявшимися к власти из грязи. Пастухи, плотники, кожевенники были нередкостью. Джелме и Субудай были сыновьями кузнецов.
Новое общество, особенно если учесть его такие размеры, нуждалось в новых правилах и новых формах руководства. В особенности требовалось письменноеведение дел. С увеличением завоеванных земель Чингис стал понимать, что со временем такая потребность встанет. Об этом можно догадываться, исходя из того, что он приставил к делу одного из отбитых у найманов уйгура по имени Тататун, который в прошлом был высшим должностным лицом. У найманов он служил писцом и вел записи на уйгурском языке. Теперь Чингис велел ему делать то же самое для нового господина, а еще обучать письму молодых княжичей.
Этим зачатком канцелярии обязательно должен был ведать один из членов семьи — какой-то человек из ближайшего окружения, а не пленник-специалист. Выбор пал на Шиги, сводного брата Чингиса, которого вызволили из татарского плена за десять лет до описываемых событий. «Пока я навожу порядок во всей империи под покровительством Вечного Неба, ты стал моими всевидящими глазами и всеслышащими ушами, — сказал Чингис брату Шиги. — Раздели народ войлочных юрт на группы… наказывай тех, кто заслуживает наказания, и записывай раздел имущества, законы и решения «на белую бумагу в голубой книге». Это будут записи для будущих поколений, и всякий, кто попытается изменить их, будет наказан.
«Голубая книга» Шиги известна как «Великая Ясса» или джасагх (вариант транслитерации монгольского слова, означающего правительство или свод законов, которое звучит дзассаг). Оригинал книги утрачен, потому что в Китае она не получила легального статуса даже после монгольского завоевания, но отрывки из нее доступны из других источников, китайских и персидских.
В предыдущем абзаце прячется еще одно нововведение, наводящее на мысль о возрастающей уверенности Чингиса в предначертание свыше. Традиционно монголы поклонялись Голубому небу. Теперь, впервые, говорится о том, что Чингису покровительствует Вечное Небо. Сказать с уверен ностью, когда точно произошла эта подмена, очень трудно, но перед нами свидетельство того, что Чингис и его сторон ники находили все больше подтверждений исключительности судьбы Чингиса и превращения мечты в реальность. Переменчивое благословение Голубого неба может дать кратковременный успех клану, основание же целой нации предполагает нечто более основательное — а что может быть для построения империи основательнее поддержки вечного божества?
Революция Чингиса охватила общество сверху донизу. Покончено с племенными отрядами, теперь полки присягают на верность своим командирам. Правда, некоторые пол ки остались племенными, но исключительно при условии, что они сохраняют безусловную преданность Чингису. Изменение статуса полка каралось смертной казнью, не проявившие себя в бою командиры смещались. Вся военная и социальная структура была поставлена на новый фундамент решением Чингиса сформировать собственный контингент личной охраны из 10 000 воинов, получивших особые привилегии. Это был гениальный ход, потому что в состав личной охраны брали сыновей полковых командиров, и они имели тот же ранг, что и их отцы, различие в их положении заключалось только в том, что за проступки отцов первыми несли наказание сыновья. Очень умно, в высшей степени оригинально, если не сказать уникально. Прежде чем нарушить клятву верности, командир десять раз подумает и вспомнит, что его сын в заложниках у хана и что предательство повлечет за собой санкции против обоих. Личная преданность стала пре выше всего, выше племенных уз, и это создавало совершенно новую и очень прочную социальную текстуру, подчиненную одной-единственной цели — завоеванию.
И завоевание было всем, так как это общество не знало денежной экономики. Войскам можно было платить только натурой. Власть сама по себе не давала ничего. Как только покоренные племена абсорбированы — мужчины распределены по полкам, молодые женщины розданы, дети обращены в рабство, шелк, чаши, седла, луки, кони и стада поделены, — воины вновь ждут нового приказа от вождя. Старая система сломана, новая выстроена — но как, реально, можно заставить ее функционировать? Только нацелив на источник богатств, захват которых открывал дорогу к новым походам и новым завоеваниям — землям, простирающимся к югу от Гоби.