Лесные охотники довольно редко покидали свою территорию, которая давала им достаточно разнообразные ресурсы. Прежде всего, они жили охотой, используя шкуры убитых или попавших в капкан животных — для шитья одежды, обрабатывая кости, жилы или рога, которые служили им для различных домашних целей. Они жили небольшими группами, разбросанными во множестве по лесам, ютились в хижинах из дерева или коры, часто до половины врытых в землю, зимой передвигались на лыжах. Люди леса, они умели приручать различные виды рогатого скота (яков, коров и оленей), мясо и молоко которых давали им довольно богатую пищу; когда поблизости были реки, они добывали рыбу — гарпуном или сетью. Но они были в такой же степени сборщиками ягод, как и охотниками, и тайга поставляла им дополнительные пищевые и лекарственные продукты (орехи, ревень, лапчатку).
В те далекие, уходящие в глубь веков времена, для скифов и для хуннов — много веков, более тысячи лет до Рождества Христова, для лесных охотников Танну Тува, в Сибирском Алтае — незадолго до нашей эры, некоторые племена постепенно удалялись от сумрачной тайги, чтобы заняться скотоводством. Мы не знаем ни мотивов, ни подлинных условий этого важного этапа в развитии человеческой деятельности. Климатические и экологические нарушения, демографический рост, уменьшающий лесные ресурсы, поиски новых продуктов животного происхождения? Значительный рост населения кажется наиболее рациональным объяснением этой эволюции: без вырубки и раскорчевки, необходимых даже для примитивного земледелия, лес не в состоянии прокормить крупную популяцию. Скотоводы одомашнили понемногу животных, мясо которых они уже давно употребляли в пищу: лошадь и оленя. Затем, видимо, между X и VII тысячелетием до Рождества Христова, не отказавшись от охоты и сбора ягод, большинство монгольских племен начали приручать мелкий и крупный скот.
Далекий от того, чтобы дать экономические основы для выживания при бродячем образе жизни, кочевое пастушество — организованный образ жизни, повинующийся диктату климата, экономическим законам и четким социальным правилам. В основе его лежит внестойловое животноводство, экстенсивный характер которого требует периодического перемещения внутри территории для выпаса скота, принадлежащей по традиции — а иногда и в результате кровавых конфликтов — одному или нескольким родам. У монголов эта площадь называется «нутук» (или нунтук), но больше известно ее тюркское название «юрт».
Монголы — прежде всего номады, в соответствии с первоначальным значением этого слова. Слово номад — «nomade» — происходит от греческого nomas — кочевник, пастух. Однако сегодня этого определения недостаточно, так как кочевниками называют людей, не имеющих никакого отношения к скотоводству. К ним относятся люди, занимающиеся земледелием на только что выгоревших участках земли, азиатские охотники — сборщики ягод и трав, «морские бродяги» с малайско-индонезийских архипелагов, а также несколько миллионов цыган, рассеянных по всему миру и начинающих иногда переходить к оседлому образу жизни. Итак, в наши дни существует тенденция считать кочевниками людей, занимающихся различными видами экономической деятельности на малоплодородных почвах или даже не связанных ни с одним аграрным циклом, а также группы людей, не имеющих постоянного места жительства или определенного материального положения.
Кочевой образ жизни значительно меняется в зависимости от плодородности или скудости почвы, плотности населения, умения и технического уровня скотоводства, распространенности падежа скота и так далее. Минимальная численность стада, то есть такая, которая позволяет пастушескому племени прокормиться, зависит, очевидно, от всех этих факторов. Русский монголовед Палладий подсчитал, что в XVIII веке калмыцкая семья из пяти человек должна была иметь табун из пятнадцати лошадей, не менее восьмидесяти овец или коз и трех верблюдов. Сравнительно недавно советский журнал «Народы Средней Азии» опубликовал следующие данные: В шестидесятые годы XX века семье кочевников-скотоводов нужны были, минимум, пятнадцать лошадей, два верблюда, около пятидесяти баранов и шесть других животных из крупного рогатого скота, чтобы обеспечить питание «серыми продуктами» (мясо почти всегда едят вареным, — откуда его серый цвет) и «белыми продуктами» (молоко сырое или перебродившее), а также периодическое воспроизводство поголовья. Трудно, конечно, установить количество и характер животных, которых монголы разводили в XII веке, но известно, что во время военных походов у каждого всадника было две-три или даже четыре сменных лошади, что предполагает наличие богатого табуна и объясняет распространенность кражи лошадей, отмеченной в «Сокровенном сказании».