Эта глубокая враждебность между народами с двумя разными способами существования вошла в сознание людей и нашла отражение даже в китайской письменности. Вплоть до языковой реформы 1950-х годов китайцы для обозначения «варварских» народов использовали слова, заключавшие в себе понятия, относящиеся к животным. Эти иероглифы изображали кочевников как «людей-собак», «людей-птиц» или «тюлей-насекомых». В частности, это относится к народам сюнну (хунну), сяньби (сиен-пей), жуан-жуань (авары), найман, то есть народам, жившим к северу от Великой стены, а также народам ли и мань, этническим меньшинствам китайского юга.
Эти народы, находившиеся в непрерывном движении, с непонятными и, стало быть, опасными нравами, без постоянных поселений и, по-видимому, не знавшие законов, в глазах осёдлых вряд ли могли быть настоящими людьми. Ибо тот, у кого нет дома, не признаёт ни веры, ни закона. Всего столетие тому назад капитан Майн Рид так описывал нравы и обычаи туркменских кочевников: «Эти бродячие племена самого разного происхождения, наиболее известные из которых монголы, татары, туркмены, узбеки, киргизы и калмыки, являют собой разные типы как по характеру, так и по внешности. <…> Многие из них взрывного темперамента и в свирепости не уступают самым буйным дикарям в других частях света». А между тем именно эти «дикари» в продолжение столетий создавали более или менее устойчивые государственные образования, то объединяясь, то расходясь в зависимости от обстоятельств.
Итак, кочевников Центральной Азии относят к трём этническим группам: тунгусы, монголы и тюрки. Но такая классификация не может считаться точной из-за многообразия этносов и их чрезвычайной мобильности во времени и пространстве. Так, народ сюнну принимают либо за прототюрков (этого мнения придерживаются Хэмбис, Пеллио и Сиратори в первой версии), либо за протомонголов (согласно второй версии Сиратори). Татары, несомненно, тюрки, но некоторые исследователи считают их тюркизованными протомонголами. Трудности идентификации возрастают с учётом того, что эти многочисленные народы иногда оказывались под властью иноземцев.
Первые прототюркские государственные образования, о которых наши знания пока недостаточны, были созданы народом сюнну, который в III и II веках до новой эры формировал союзы племён. Нередко они противостояли китайскому государству, которому неоднократно приходилось сдерживать их напор. Побеждённые оружием, но в большей мере ловушками, расставлявшимися китайской дипломатией, которая искусно играла на их межплеменной розни, сюнну были в итоге рассеяны. Какая-то их часть обосновалась вблизи Великой Китайской стены, другие же были постепенно ассимилированы Китаем. Некоторые группы мигрировали в район верхнего течения Иртыша, оттесняя местных вогулов и остяков к северу в тайгу. Наконец, ещё одна часть сюнну внесла свой вклад в тюркизацию степных зон Киргизии. По-видимому, именно сюнну во II веке проникли на территорию современной Украины, а два века спустя под именем гуннов появились в Европе, дойдя до Галлии.
Что касается монголов, то о них узнали с появлением около 150 года до новой эры народа сяньби (или сен-пей), который занял обширную территорию от Маньчжурии до Туркестана. В 93 году эти кочевники разгромили сюнну, ослабленных внутренними распрями, и стали угрожать Китаю.
С IV по VI век на территории между Корейским полуостровом и Иртышом на бывших землях сюнну сложилось государство аваров. Позднее, в VIII и IX веках на значительной части территории двух нынешних Монголий утвердился уйгурский каганат тюркского происхождения. Уйгуры, потеснившие другой тюркский народ — туджу, сделали своей столицей Кара-Балгасун на реке Орхон. Под влиянием Китая эпохи Тан и Согда они поднялись на более высокий уровень культуры, но в 840 году не смогли оказать сопротивления кыргызам., которые, в свою очередь, в 960 году были побеждены киданями — народом монгольского происхождения. Они оккупировали север Китая, а также часть Монголии и Маньчжурии, но не смогли подчинить себе племена Северной Монголии кроме татар и меркитов.
На пороге XIII века до вторжения войск Чингисхана Монголия являла собой обширную полупустыню, по которой бесконтрольно кочевали и соперничали друг с другом различные племена. Время от времени они объединялись в союзы, но как только эти объединения ослабевали, они вновь расходились. Ни кидани, которым угрожали одновременно Китай, корейское государство и уйгуры, ни эти последние, противостоявшие непокорным княжествам, были не в состоянии обеспечить политический и военный контроль над монгольскими степями. Другие же, например керэиты и найманы, оставят эти земли под напором Чингисхана. Монголия была гигантской ареной, на которой долгое время никто не мог установить свой уверенный контроль и периодически обострялось соперничество групп племён, но не появлялось гегемона, способного подчинить всех своей воле.
В эпоху Тан (618–907) монголы были известны под наименованием мэн-ю. Авторы китайских хроник считали, что эти племена относились к наиболее значительной части населения, обосновавшегося в верхнем течении Амура, которую называли шивэй. Речь, несомненно, идёт о довольно разнообразном населении, включавшем в себя протомонголов и тунгусов. Китайцы X века, переживавшие бесспорный культурный подъём, описывают их как самых примитивных дикарей, называя их людоедами, пожирающими сырое мясо. Некоторые разделы «Истории Ляо» содержат имена различных монгольских племён (например, эй-mama, или чёрные татары, бай-тата, или белые татары, и др.).
Какие же этнические группы были рассеяны к концу XII века на пространствах, не контролируемых государствами с осёдлым населением? К юго-востоку от озера Байкал у истоков огромных рек Иртыша и Лены, пересекающих Сибирь, жили найманы, кочевавшие вплоть до верхнего течения Селенги и Орхона. Это были монголизированные тюрки, в ту пору говорившие на монгольских диалектах. Но в административной документации они под влиянием своих соседей уйгуров использовали свой собственный язык. Изначально они исповедовали шаманизм, но позднее перешли в христианство несторианского толка. Их правитель имел титул да ван или тай ванн — по-китайски великий государь, и это даёт основание предположить, что они, как и чжурчжэни, испытали китайское влияние.
Южнее Селенги, на берегах Туула, обитали керэиты. В ту эпоху они, по всей видимости, составляли некое рыхлое объединение тюркских кланов. Их правитель носил тюркское имя Тогорил, и некоторые историки полагают, что накануне Чингисхановой эпопеи керэиты говорили на одном из тюркских наречий. Как о том свидетельствуют христианские имена некоторых представителей знати керэитов, христианство появилось у них в XII веке.
По берегам Селенги, к югу от озера Байкал, обосновались меркиты, которые соседствовали с лесными племенами и постоянно с ними враждовали. Этот воинственный народ долгое время оказывал сопротивление монголам и Китаю.
Наконец, вблизи озёр Буюр и Кулун, на левом берегу Аргуна жили татары, уже говорившие на одном из монгольских диалектов, хотя и были по происхождению тюрками. Известные своей агрессивностью даже в Европе, татары столкнулись с чжурчжэнями, которые господствовали в Северном Китае и Маньчжурии.
Собственно монгольские племена (их численность тогда в общей сложности наверняка не достигала миллиона человек) жили по берегам озера Байкал и у истоков великих сибирских рек, текущих на север. Они были разделены на многочисленные кланы, одни из которых были влиятельными, другие малозаметными, и между ними происходили непрерывные распри, несмотря на принятое издавна традиционное распределение земель и мест зимовок. Несоблюдение устных договорённостей о принадлежности пастбищ, частые угоны скота, кражи и всякого рода соперничество между вождями родов вели к бесконечным обидам, мести за них, вендеттам, участники которых иногда и не помнили, из-за чего всё началось. Племена объединялись или на один сезон, или на время вооружённого конфликта с соседями, или даже на срок до нескольких лет, но затем по какой-либо невнятной причине объединение родов распадалось, каждый клан действовал сам по себе и соперничал с соседом.