Вот так, потихоньку Эйрих выучит хотя бы самые важные римские слова, а затем перейдет к освоению письменности. А письменность обещала быть сложной для освоения…
– Перо, – указал Эйрих на предмет.
– Pluma, – ответил Виссарион.
По плану занятий Эйрих еще пару часов будет запоминать новые слова, а также спрашивать усвоение готских слов с Виссариона, затем будут занятия с Эрелиевой, Видимиром и Валамиром, а потом – упражнения с луком и деревянным шестом, играющим роль копья.
Вопреки своим ранним опасениям, Эйрих не нашел времени скучать без государственных дел, здесь было чем заняться…
1 июля 402 года нашей эры, Западная Римская империя, провинция Паннония
Фульгинс, новая жена Зевты, а также Афанарик, сын Мурула, и Мунто, дочь Мурула, первоначально жили в собственном доме. Затем Зевта нанял пару простых воинов и разобрал дом Мурула, после чего был разбит шатер и разобран дом Зевты.
Началось это весной, как только сошли снега и потеплело. Их свистящая халупа, конечно, заслужила свою участь, как считал Эйрих, но ему не нравилось участвовать в строительстве нового дома из составных частей дома Мурула. Гораздо проще было бы построить новый дом с нуля, но это был не выход, и Эйрих это понимал. Не выход это потому, что все чувствовали, что в этих землях они не навсегда. Зачем строить основательный дом, если потом придется его бросить? А бросить придется, потому что гунны, может, и затихли, но это точно не конец их походов… И настанет день, когда придется бросать свои дома и уходить дальше на юг в поисках большей безопасности и нового счастья.
Поэтому они почти месяц страдали на изнуряющей стройке, прерываемой попытками Татия сбежать. Римлянина обычно выслеживал Эйрих, что было несложно, так как раб был прирожденным горожанином и не умел прятать следы. Что-то нужно было делать с этой его волей к свободе, но Эйриху было не до того.
Месяц мучений, и у них появился новый дом, вдвое превосходящий прежний полезной площадью. Места вокруг очага стало больше, но и людей было слишком много, чтобы все уместились в теплом пространстве.
– Господин, – обратился к Эйриху греческий раб на готском, – просить хочу.
Раб молол зерно на зернотерке, а Эйрих лежал на старой шкуре и бездельничал.
– Спрашивай, – разрешил ему Эйрих на римском языке.
– Могу я сделать очаг? – спросил Виссарион.
Бедняга Виссарион, видимо, сильно прогневил Тенгри, раз тот обрушил на него столько испытаний с раннего детства. Во-первых, Виссарион родился рабом. Это случилось где-то далеко на юге, за большим морем. Мать его была рабыней, отец был рабом, но потом его у них забрали, отправив за море, то есть сюда. Во-вторых, из-за довольно смазливой внешности Виссарион стал мальчиком для утех у своего господина. Устав Темучжина однозначно приговорил бы такого прелюбодея к смертной казни, но здесь другие нравы, поэтому никого не волновало, что там делает знатный господин у себя на усадьбе. В-третьих, Виссарион, со временем ставший покупщиком припасов, завел некие отношения со свободной женщиной, после чего женщину обратили в рабство, а Виссариона продали в Паннонию, в общественные рабы[16]. Ну и в-четвертых, он оказался в том самом первом поселении, на которое напали готы во время своего первого и пока что самого успешного набега.
Для Виссариона почти ничего не изменилось, разве что кормить стали чуть хуже, но зато ему теперь не нужно работать с бесконечными документами и считать доходы казны местного магистрата. Выяснение всех подробностей отняло у Эйриха почти час, несмотря на то что они сумели наладить между собой некоторое понимание. Сейчас их беседы представляют собой смесь готско-латинского, но чувствовалось, что скоро они освоят языки и начнут разговаривать нормально.
– Вот такой очаг? – указал Эйрих на кострище посреди дома.
Остальные домашние занимаются заготовкой дров, а Эйрих, подстреливший вчера целых трех куропаток, получил отдых от хозяйственных работ, дарованный лично отцом, который очень любил лесных куропаток. Видимо, эта любовь передалась Эрелиеве, потому что сестренка являлась знатной любительницей бульона из куропаток.
– Нет, – произнес Виссарион. – Caminus. Каменный очаг.
Эйрих не понял, что имеет в виду этот грек.
– Каминус? Зачем? – спросил он.
– Зима будет холод, – сообщил Виссарион. – Камень держать тепло. Я знать, как строить каминус.
– Что нужно для каминус? – спросил Эйрих.
– Камень, песок, глина, – перечислил Виссарион. – Тепло будет.
– Тогда делай каминус, – решил Эйрих.
8 июля 407 года нашей эры, Западная Римская империя, провинция Паннония
16