Великая Китайская стена
Власть его постепенно росла, до тех пор пока один из последних кераитских ханов, горя завистью и ревностью и страшась нового удачливого властителя степей, не напал и не разгромил его. Темучин поднялся очень высоко, но после того как войско Тогрула обратилось против него, вновь пал очень низко. В этот момент в его жизни произошел перелом. Все было поставлено на карту. Восточные равнины огромной степи были разделены между двумя властителями, отныне должен был остаться только один. Союзники и соплеменники его покинули в час поражения, и даже близкие родичи колебались в своей верности. Брат его Хасар (Касар) перешел к врагу, и кераиты, полагая, что солнце его закатилось навсегда, разошлись. Темучин, бежавший вниз по Керулену с остатками верных ему людей, разбив лагерь в предгорьях Хинганских гор, этим воспользовался. Он повел свои малые силы ускоренным маршем назад, и скорость его переходов была такова, что он достиг ставки Тогрула недалеко от современной Урги прежде, чем известие о его приближении достигло ушей хана кераитов. Темучин нанес удар неожиданно, кераиты в страшной панике и ужасе бежали из ставки хана во всех направлениях. Тогрул с сыном устремились на запад и какой-то кочевник из племени найманов убил старого хана, когда тот, переплыв мелководную речушку, пытался ступить на берег, принадлежавший уже не кераитам, а племени найманов. Сын же старого Тогрула был убит позже в земле уйгуров.
Такими решительными действиями Темучин сделал себя хозяином степи от Буир-Нур (Буир-Нор) до Селенги и одним махом превзошел пределы владений покойного хана кераитов.
Подобный поворот событий нарушил равновесие сил господствующих племен и привел к тому, что западные племена найманов и меркитов вместе с не признававшими власть Темучина кераитами вступили в союз против него в целях собственной безопасности. Темучин, понимая чем грозит ему подобная конфедерация племен, направился на запад с целью лично решить проблему и осенью 1204 года две армии встретились.
С рассвета до самой темноты бились всадники, а когда солнце начало садиться, Темучин бросил в бой резервы, которые до того держал под рукой.
Найманы дрогнули. Их хан был убит в сражении, в то время как сын его Гучлук (Кучлук) с остатками найманов и меркитов бежал к югу. Позже мы вернемся к нему.
Темучин мог, наконец, позволить себе отдых после победы. С покорившимися ему противниками он обходился мягко и принимал их под свои знамена.
Таков, вкратце, рассказ о восхождении к власти Темучина, сына Йессугая. С младенческой поры впитавший в себя с молоком матери законы ведения племенных войн с их допустимым обманом, коварством, изменой, интригой и убийствами, он был истинным сыном своего века.
Чингиз-хан
Следующим его шагом был поход на юг вдоль гряды Алтайских гор, поросших травой и легкопреодолимых. Повсюду соплеменники встречали его с восторгом, готовые повиноваться новому великому хану и отдаться под его покровительство, ибо теперь он один был полновластным хозяином бескрайних равнин от Убсу-Нур до Хинганских гор. Когда до него дошел слух о том, что меркиты вновь собирают свои разрозненные силы в южных отрогах Алтая, он преградил им путь, разгромил на берегах реки Кара-Иртыш (Черный Иртыш) и гнал беглецов сквозь болота и топи, в которых многие из них нашли свой конец. Меркиты, находясь теперь очень далеко от родных кочевий, лежавших к югу от озера Байкал, бежали в районы озера Балхаш.
Победа на реке Кара-Иртыш впервые позволила Темучину вступить в соприкосновение с цивилизацией. Через пустыни Джунгарии пролегали главные караванные пути, ведущие из Китая на Запад, так называемые — Пе Лу, или Северный путь — и Нан Лу, путь Южный, названные так потому, что пролегали соответственно с севера и юга от гор Тянь-Шань, или Небесных гор, названных так за свою поистине мистическую красоту. Территории эти занимали племена уйгуров. Здесь давно существовали укрепленные высокими крепостными стенами города и склады караванной торговли.
Уйгуры были тюркским народом, но теми тюрками, которые уже издревле осели на земле и смогли включиться в общее течение цивилизации. Повсюду, где бы тюрки ни пускали корни, они покоряли автохтонное земледельческое население и усваивали все обычаи и традиции цивилизации покоренных.
Восточные уйгуры были подданными царя тангутов, в то время как уйгуры западные, рассеянные по маленьким поселкам и городкам от Лоб-Нора до реки Или, были подданными царства каракитаев.
Города уйгуров, их поросшие травой горы и тем более степи не могли остановить всадников Темучина. Он в 1205 году неожиданно пересек караванные тропы между хребтом Ала-Шань и оз. Лоб-Нор и почти без всякого сопротивления захватил огромную добычу.
В 1206 году он созвал курултай, или великий совет глав племен, и принял на нем титул Чингиз (величайший, могущественнейший)[4] хан. Теперь ему было 44 года и он командовал своим конным войском с молодости. Глава и повелитель кочевников Монголии, он готов был начинать войны под любым предлогом и без оного и вести их в самых неблагоприятных условиях.
В течение ряда лет пришлось ему бороться с проблемой фортификации, ибо малоподвижные и неоперативные армии цивилизованных стран совершенно ничего не могли противопоставить ему на открытой местности. В XIII столетии, так же как и во второй половине XII, оборонительная тактика всецело преобладала над наступательной. В Европе ведение войны было всецело делом обороны и взятия крепостей, и военные кампании ограничивались военными переходами армий от одного укрепленного города до другого.
Но в Азии Чингиз-хан показал, как средствами большой наступательной мобильности возможно было стремительно развивать успех, а приобретя и используя помощь китайских и уйгурских инженеров в деле взятия городов и преодоления любых городских стен, с легкостью разрешил для себя проблему не только взятия, но, главное, и обороны всех завоеванных им крепостей.
В начале XIII столетия юго-восточным соседом монгольских кочевников было тангутское государство, или царство Ся, как называли его китайцы. Территория этого царства тянулась от Лоб-Нора до пустыни Ордос и включала в свои пределы часть нынешней китайской провинции Шеньси и, возможно, область Куку-Нора. Именно через царство тангутов пролегал самый важный торговый путь из Китая на Запад. Этот караванный путь проходил через Ганчжоу-Фу и Кумул[5], находившийся уже на уйгурской территории, и являлся частью Старого Шелкового пути в Самарканд, Персию и за их пределы. Именно этим путем поступал в императорский Рим и в Константинополь шелк. А еще раньше яшма и нефрит из Яркенда тем же путем поступали на Запад или попадали на рынки Вавилона и Ниневии за 2000 лет до Цезаря.
Марко Поло прошел эти путем 13 столетий спустя после того, как Галлия стала Римской провинцией, и даже сегодня караваны движутся по той же самой колее, что и много веков назад.
Царство Тангут пролегло прямо на этом пути и всегда охотно пользовалось возможностью взимать подати, сборы и налоги с караванов, следующих проторенной дорогой. Поэтому в китайских анналах его называли не иначе, как «разбойничьим царством» или даже «царством-разбойником».
К северо-востоку от царства Тангут лежало государство Цзинь, включавшее в себя провинции Хэнань, Шаньси, Шэньси, Шаньдун и Маньчжурию.
К югу от царства Цзинь находилось царство Сун, начинавшееся в южных районах провинции Хэнань и тянувшееся вплоть до тропических лесов южного Китая. Между пустыней Гоби и Великой Китайской стеной пролегла полоса степей, ныне известная под названием Внутренней Монголии, а китайцами тех времен именуемая «Страной высоких трав», из- за богатых пастбищ тех мест. Эта полоса травянистых степей была занята племенами народа, известного среди монголов под именем онгутов. Слово «онгу» в монгольском означает стену, и онгуты использовали царство Цзинь в качестве стража-хранителя Великой стены и получали плату и помощь от правителя царства Цзинь.
4
Несмотря на кажущуюся очевидность и верность такого толкования, в науке и по сей день идет спор о происхождении, значении и этимологии этого слова, ставшего титулом, а позже и именем Темучина.
5
Один из караванных маршрутов Великого шелкового пути проходил из Ганчжоу до Лоб-Нора и вдоль хребта Кунь-Лун в Хотан и Кашгар. Другой, северный, вел от Лоб-Нора по реке Тарим через Аксу в Кашгар, третий — от Лоб-Нора в Бишбалык, а оттуда в Алмалык.