- Жалко, Салакуни, - на радостях Чиптомака был готов сделать доброе дело. - Смотри, что с ним случилось! Совсем седой, кожа повисла, ничего не весит и келум как у старой обезьяны.
- Абу-Салтан и такому будет рад, - решил воин. - Вставай, пойдешь с нами.
- Не может он, - за шерешенца ответил старик. - Пускай его рыбаки несут.
Озерцы заворчали, не желая опять куда-то идти, но Салакуни не стал с ними разговаривать, только помахал над головами мечом. Спустя несколько минут они уже снова шли по тропинке вдоль берега, на этот раз к востоку. Рыбаки успели соорудить из досок подобие носилок и шагали бодро, потому что Гольто почти ничего не весил. На ходу Салакуни заставил седого юношу рассказать ему о своих приключениях.
- Это все очень плохо, - сказал он, выслушав короткую повесть. - Я чувствовал, что произойдет нечто подобное.
- Да сказки все это, и-эмма, - робко вставил старик.
- Какие же сказки? Армия, которая пришла к озеру и разбудила древнюю магию - это разве сказки? Тот, кто их послал, должен быть очень могуч, не менее могуч, чем Нечистый. И если амулет мне не врет, с Нечистым тоже что-то случилось... А может быть, со мной.
- Сними его, Салакуни! - простонал Гольто. - Злой он!
- Чепуха, я сильнее. Чиптомака, я - великий герой.
- О, да, и-эмма! - с кислой миной согласился лэпхо. - Но к чему ты это сказал, о, Салакуни?
- Никто кроме меня не сможет остановить Зверя и не допустить второй Погибели.
- Это не Погибель, это Смерть! - поправил Гольто. - Ни травинки не останется!
- Молчи, ты не в своем уме. Так вот, мой верный лэпхо, нам с тобой предстоит самый опасный...
- Не пойду! - с мрачно решимостью заявил старик. - Я еще про другие твои подвиги несколько песен должен сочинить. А спеть? А учеников заставить запомнить? Да еще где они, эти ученики... Нет, лучше убей меня. Я стар и никуда не пойду.
- Пойдешь, - улыбнулся Салакуни. - Я попрошу Абу-Салтана тебе помогать в пути.
- И-эмма... - крякнул Чиптомака. - Да, может статься, имам и сам не захочет попусту к Лантику идти...
- Правильно, к Лантику. Гольто говорит - а всегда надо прислушиваться к тому, что бормочут сумасшедшие, ты ведь знаешь, - что Зверь выйдет из моря, и тогда придет Смерть, или Погибель. Тут-то великий герой и должен со Зверем сразиться. Терять-то нечего, пойми.
- Мы даже не знаем дороги к Лантику... И побережье-то какое огромное! - Чиптомака даже развел руками пошире. - Как мы угадаем, где вылезет Зверь?
- Армия зверя ушла с Чамка-Ти. Значит, пойдет к своему хозяину. Это же просто! Мы пойдем следом, каждый день будем их убивать, а потом сразимся со зверем. Если отправимся в холодный ад Джу-Шума, то все вместе: я, Абу-Салтан, и ты.
- Абу-Салтан отправится в другой ад, он имам, - напомнил лэпхо. - Не нравится мне все это. И сердце болит.
- Ничего, выпьешь киншасы - пройдет, - пообещал ему Салакуни.
Воодушевленный такими мыслями, великий герой ускорил шаг, так что рыбаки за ним едва поспевали, а удрученный Чиптомака начал отставать. Старый лэпхо не мог взять в толк - за что судьба так его наказывает? Идти к Лантику, вместе с парочкой не вполне благоразумных вояк...
- Это не справедливо, Джу-Шум! Даже такая древесная крыса, как Ларимма, имеет право на покой, имеет время на отдых, а мне придется издохнуть в дороге!
В ответ лесной бог послал старику мерзкого, облезлого терка, который высунул из кустов острую злую мордочку и прощелкал какое-то оскорбление. Чиптомака замахнулся на зверька гуолем.
- Не справедливо, и-эмма! Ничего такого, чего не делают другие, в своей жизни я не совершил! Может быть, ты приготовил для меня хорошее местечко в своем холодном аду на горе Пичвалури? Тогда пришли кого-нибудь еще.
Джу-Шум поразмыслил несколько минут, и прислал человека. Это был воин-храмовник из числа тех, что оставались с Сумачако. Он появился далеко впереди на тропе, уставший, с закрепленным на плече шлемом. Салакуни тотчас перешел на бег и скоро уже разговаривал с гонцом. Снедаемый любопытством, Чиптомака тоже поторопился выслушать последние новости от Джу-Шума.
- Он говорит, все враги уже отошли от озера, их отряды объединяются на юго-востоке, - сказал Салакуни. - Послал ли верховный жрец за Абу-Салтаном?
- Послал, - счастливый храмовник вытер пот. - Жрец собирает всех. Наши люди на северном побережье пригонят сколько найдут рыбаков и крестьян. Сумачако сказал, что даже без Абу-Салтана наберет сотни полторы, даже две. Люди меньше боятся, когда узнают, что твари отступили, да и у озера им оставаться незачем...
- Да, озеро вам сильно испортили, - согласился гигант. - Две сотни - это много, с этим можно воевать. Ты понял, Чиптомака? Армия Зверя собирается на юго-востоке! Значит, пойдут к берегам Квилу.
- А мы?
- Мы - за ними. Будем нападать на их хвост, убивать сколько сможем. У великой реки им придется вступить в бой с хозулуни, а потом и имамами. Никого не выпустим в Лантик, перебьем там всех!
- И сразу вернемся? - уточнил Чиптомака.
- Нет, пойдем сражаться со Зверем на берег Лантика! Но это - потом. А еще потом - пойдем убивать огромного червя, что лежит за колючими зарослями. Много дел! - Салакуни счастливо улыбнулся, не обращая внимания на кислую ухмылку старика. - Повезло тебе, что когда-то меня встретил!
- Конечно, - повесил голову Чиптомака. - Мне всю жизнь везет.
- Теперь вам не нужно идти в старый лагерь! Поворачивайте к югу, и идите до Белого ручья, там вас встретят. Я должен идти дальше, искать наши отряды до самого западного побережья. А где те воины, что ушли с тобой, Салакуни? - вдруг спросил храмовник.
- Они... Мы понесли потери, - коротко обрисовал ситуацию гигант. - Иди, не задерживайся.
Спровадив гонца, Салакуни нагнулся к старику.
- В песне надо сказать, что мои храбрые воины пали все до одного, спасая моего любимого старого лэпхо.
- Меня? - изумился Чиптомака.
- Ну конечно. Ты что-то давно не играл на гуоле... Тебе надо вспомнить все свое мастерство, ведь мы отправляемся на берега Квилу! Там-то уж ни один лэпхо не окажется без слушателей, тем более, если будет петь про мои подвиги.
- И-эмма, а ведь и в самом деле!
С тех пор, как Чиптомака покинул родные берега в поисках поющего дерева шапа, чтобы сделать себе новый инструмент, его пение вызывало преимущественно злобный смех. Теперь же он вернется в страну лэпхо, и будет петь новые песни, которых никто никогда не слышал... Старик приосанился и немедленно взялся за струны.
- Герой на врага устремился как слон... Нет! Герой на врага устремился как спир, и-эмма! Рьен-моолов десять убил наповал, и-эмма!
- Десять? - улыбнулся Салакуни.
- Сорок! - тут же поправился лэпхо.
Гигант обменялся с Чиптомакой понимающими взглядами. Есть некоторые выгоды в том, чтобы выжить вдвоем из всего отряда.
Спустя два дня Сумачако стянул к Белому ручью все свои силы и начал преследование армии Зверя, которая покидала Озерную страну. Верховный жрец осунулся, мало ел и разговаривал - после того, как враги сумели разбудить магию древних, он считал себя проигравшим. Двенадцать озерных богов и их слуги не смогли защитить свое сокровище.
- Значит, ты говоришь, что Зверь выйдет из моря, и наступит Смерть? - часто спрашивал он у Гольто.
В ответ шерешенец как мог пересказывал свой разговор с далеким чудовищем. Прочие воины относились к этому рассказу с недоверием, уж очень походил трясущийся, седой человек на безумца. Но Сумачако верил. Он даже перестал уделять внимание Ларимме, и женщина предпочла вернуться к Чиптомаке.
- Жрец совсем спятил, - пожаловалась она старику ночью. - Прошлым вечером просил прощения у травы.
- И-эмма, что тут удивительного? - хмыкнул лэпхо, немного утешенный возвращением Лариммы. - Надо больше на свежем воздухе бывать, а он просидел всю жизнь в храме. Вот я брожу с Салакуни по всяким местам, порой едва жив, а отдышусь немного - и опять как леопард.