8 октября 2002
«Золотые рыбы проплывают…»
Золотые рыбы проплываютна ночном, на темно-синем фоне,привязались, вот уж привязались,с пятницы никак не отвязаться.Я не в духе, я себе не в радость,я себя с постели соскребаю,бледная, как немочь, а на фонерыбы золотые проплывают.Как в бреду, бреду к себе на кухню,суп сварить, помыть полы и чашки,может быть, привычка жить вернется,золотые проплывают рыбы.Совершив обманное движенье,боком и неловко – за компьютер,трону клавиши легко рукою,музыки ответной ожидая.Тщетно. Музыка молчит, и только буквыразлетаются, как слов осколкив бомбе, начиненной под завязкусмертоносным смыслом, как гвоздями.Мне не по себе. Я надорвалась.Любопытство, между тем, не меркнет.Проплывают рыбы золотыена дневном, на светло-сером фоне.Рыбка золотая, что с тобою?Отчего ты вдруг остановилась?Ждешь стоишь вопроса или просьбы?Милая, плыви, я справлюсь, справлюсь.
8 октября 2002
Дуомо
В проем Витторио-Эммануэлевнезапно вдвинулась тончайшая громада,за восхищеньем клетки не поспели,и в легкие извне проникла влага.Закашлялась, забилась, задохнулась —чуть зазвучала каменная месса,и сердце, переполнившись, метнулось,не удержало ядерного веса.И у подножия внезапного Дуомо,упав, разбилось в мелкие осколки,лишенное защиты, то есть дома,подстреленное, словно из двустволки.И небо, низкое, как в сумерках в России,поднявшись вверх, вдруг враз заголубело,и голуби на улице Россиниклевали сердце, падшее из тела.
17 октября 2002
«Отчего так грохочет ночное, в себе, подсознанье…»
Отчего так грохочет ночное, в себе, подсознанье,эта жизнь, что не та, эта жизнь, что не там и не с тем,и пробиты на раз ложно-краеугольные камни,только мстилось, что выстроен – выстрадан – былряд отличных систем.Днем казалось, что, как у людей, все почти что в порядке,и похож на людей, и, как люди, одет и обут,ночью видно, что это игра, специальные детские прятки,впрочем, и остальные играют в нее наобум.За обманом обман, не других, а себя горемычных,за атакой в атаку на немочь, и горечь, и желчь.Мы вернемся в Итаку. К истоку. К началам привычным.Ложь, как кожу, сдерем.И умрем. Если нас не сумели сберечь.
18 октября 2002
Синие розы
В отеле на столестояли синие розы.
Распахнута дверь на балкон,шум улицы в комнату втянут,и синие розы не вянутв отеле, завернутом в сон.Неоновой буквы лунатак выбелила подушку,что светятся пальцы под ушком,уложены пястью для сна.А сна ни в едином глазу,и жалко на сон прерываться,ведь самое тайное, братцы,нас пробует ночью на зуб.И вдруг как обвал – ничего.Такой тишины оглашенной,Божественной, совершенной,не знала вовек до того.Все звуки исчезли в момент,ни скрипа, ни хрипа, ни шага,упавшая на пол бумагасверкнула как мертвый сегмент.Не врач, не судья, не палач —как будто душа мировая,себя в этот миг открывая,шепнула: не бойся, не плачь.Без боли и страха пришлаисчерпанность жизни и чувства…И тут же задвигалась густоМилана ночная толпа.
18 октября 2002
«Мужчины и женщины тонкая связь…»
Мужчины и женщины тонкая связь,до гибельной дрожи и чудного срама,века пронеслись, как она началась,а длится все та же, сильна и упряма.Поездка на рынок, вчерашний обед,случайная ссора – все мелко и плоско,но пола и пола начальный заветвсе преобразит с вдохновеньем подростка.Любовным стихом обделила судьба,молчанием скована в возрасте пылком,когда господина вминало в рабаи било о стену то лбом, то затылком.Прекрасно-трагический опыт испит,ни срывов, ни слез, ни обид, ни разрывов,а немотный разум как будто бы спит,и любящих Бог усмехается криво.Теперь развязался язык.Я скажу,что близость с обоими производит:ты служишь мне всем,тебе верно служу,пусть жизнь, как дыханье, как крик на исходе.