Жизель вздрогнула. Неужели опять придётся сыграть роль нудной моралистки?
— Мадам Матильд, с вашей стороны очень жестоко использовать мадам Жизель в этом споре, — твёрдо сказал Буассе. — Её доброе сердце не может унизить ребёнка, только ваша преданность этикету способна на этот шаг.
Этот пустой набор фраз, который пришёл на ум Альфреду мгновенно, подействовал. Мадам Мильен успокоилась.
Палетта вздохнула. Гроза миновала. Ничего, как только всё закончится, я вообще не буду видеть эту злую старуху, решила девушка.
Гости выпили кофе и разбрелись — кто по комнатам, кто вышел в сад.
Секретарь Патрис отправился в свой кабинет. Палетта пошла за ним. Она видела, как ему тяжело. С большим трудом он скрывал свои чувства.
— Вам плохо? — спросила она, войдя в кабинет. — Я вижу, что вы страдаете!
Патриса поразило это сочувствие. Он опять убедился, что Палетта вовсе не избалованная самовлюблённая девчонка. Она может сочувствовать и понимать.
— Спасибо, — поблагодарил он.
— Полиция знает?
— Да, мадам Мильен и Жозеф услышали мою вечернюю ссору с Адель, — ответил он печально.
Девушка вздрогнула. Тётя Матильд в курсе? Кошмар! Она наверняка будет настаивать, чтобы я выгнала Патриса. Почему она сразу не закатила скандал в гостиной? Не хотела поднимать шума. Планирует избавиться от Патриса тихо. Не выйдет!
— Думаю, мне будет лучше уехать, — сказал секретарь.
— Нет, прошу вас! Вы очень нужны мне! Особенно сейчас! Вы обещали мне поддержку!
Палетта сорвалась на крик. «Если Патрис уйдёт, я останусь совсем одна!» — испугалась девушка.
— Хорошо, я останусь, — согласился он. — Простите, я веду себя как эгоист.
Девушка благодарно улыбнулась.
— Я чувствую себя виноватым перед Адель, — сказал Патрис.
— Я тоже, — вздохнула Палетта. — Надеюсь, она простила меня.
Выйдя из кабинета, она столкнулась с Жозефом. Ярости Палетты не было предела.
— Дрянь, паршивец! — закричала она, забыв о благородном воспитании. — Опять подслушиваешь!
— Мадемуазель, не надо злиться, — невинно улыбнулся он.
— Не вздумай попадаться мне на глаза, животное! Когда это всё закончится, я выставлю тебя вон! Я уверена, это ты убийца! Скорей бы собрали доказательства твоей вины! Запомни, в этом доме ты лишь для того, чтобы быть на глазах у полиции!
— А вот это вы зря, — немного зловеще произнёс Жозеф.
Палетта попятилась.
— Не смей мне угрожать! — крикнула она. — Вон с глаз моих!
Мсье Маршан послушно удалился. Палетта устало вздохнула. Быть хозяйкой большого дома оказалось довольно сложно.
— Срочно во дворик, на свежий осенний воздух!
Тихая жизнь
Жизель Карме и Альфред Буассе прогуливались по садику.
— Мне страшно, — сказала Жизель. — Смерть Адель…
— Такие женщины всегда заканчивают свою жизнь очень печально, — сказал Альфред. — Но теперь вы финансово независимы и можете освободиться от Бенджамена…
Жизель вздрогнула. Она испуганно посмотрела на него.
— Что с вами? — спросил он. — Вы думаете, что я…
— Нет, нет! — горячо заверила его она. — Никогда! Я боюсь другого. Весть о том, что я бросаю мужа, вызовет скандал…
— Не волнуйтесь, любимая, я что–нибудь придумаю! — заверил её Альфред.
Он понимал Жизель. Людская злоба может убить её. Особенно учитывая кристальную репутацию любимой. Люди не любят, когда оказывается, что они ошибались. Они начинают злиться и мстить.
Я обязательно что–то придумаю. Нельзя не воспользоваться этой ситуацией.
— Всё будет хорошо, дорогая, — повторил он.
Они поцеловались. В эти мгновения влюблённые забыли об осторожности. Им было так тяжело.
— Мне надо идти, — сказал Буассе.
— До обеда осталось совсем немного! — взмолилась Жизель. — Останься, прошу!
Их душевный разговор прервал муж Жизель.
— Прости, дорогая, мне надо поговорить с мсье Буассе наедине, — сказал он строго.
Супруга послушалась. Ей было не привыкать.
— Мой друг, — начал беседу Бенджамен. — Я хочу поговорить с вами о моей жене.
Альфред почувствовал недоброе. Карме никогда не называл меня «мой друг», подумал он. А поговорить о Жизель… Что это значит?
— Мне кажется, что у неё есть любовник, — пояснил Бенджамен.
Буассе стало дурно. Что это за намёки? Он хочет вывести меня на чистую воду?
— Неужели вас это волнует? — спросил Альфред.
Действительно, странно, что Бенджамен вдруг задумался о своей жене.