— А кто сказал, что я шучу? — обиженно прошептал Макс.
— Ладно уж, пошли обратно на кухню, покормлю тебя. И на счет бала, когда он? — я примирительно взъерошила его волосы.
— Послезавтра. — оживился Макс.
— Что? Так скоро? — почему-то эта мысль вызывала панику. Я планировала более обстоятельно подготовиться к приему. — Хорошо, я пойду с тобой. — подумав, все-таки дала свое согласие.
Глава 4
Следующий день начался практически идеально, наполненный лишь мелкими хлопотами. Я успела пополнить запас продуктов в холодильнике, да и на полках с крупами стало значительно меньше свободного места. Наконец-то перебрала вещи в большом шкафу-купе, из которого ранее они просто вываливались на пол. И, уже к концу дня, даже смогла выбраться с Ингой в бар.
В этот вечер мы сидели за стойкой, лениво потягивали коктейли и обсуждали парочки на танцполе. Инга как всегда была бодра и весела, щебетала без умолку, а я не знала нравится мне ее вечный позитивный настрой или раздражает. В неуемной энергии, что она излучала, были свои плюсы и минусы, как у качелей над пропастью — вроде весело, дух захватывает, а вроде и на земле не так уж плохо было, спокойно.
— Ника, ты только посмотри, какой красавчик сидит за тем столиком. — Инга мечтательно закатила глаза. — И абсолютно один.
Подруга соблазнительно закинула одну ножку на другую, поворачиваясь к вышеупомянутому субъекту в пол оборота.
Я посмотрела на указанный столик. Ну да, действительно красавчик, еще свежий даже, совсем молодой упырь, по всей видимости, не больше пятидесяти лет. Худой, с четко очерченными скулами и темно-серыми глазами. А вот взгляд голодный, вероятно, пришел в поисках добычи, но с терпением проблемы, поэтому и смотрит на всех с излишним аппетитом.
Упыри частенько попадались в городе, во всем о́круге их было не так уж и много, но они не были редкими гостями.
— Да ну, не обращай внимания. — я постаралась отвлечь Ингу. — Есть мужчины и интереснее.
Девушке совсем не обязательно знать о природе так понравившегося ей парня, а вот моя обязанность оградить ее от общения с ним подобными. Убить он ее, конечно, не убьет, все-таки уже давно действует Соглашение между всей нечистью, о том, что они не вмешиваются в дела людей и не совершают убийств. Но, не смотря на это, мне бы не хотелось, чтобы мою коллегу покусали, лишили некоторого количества крови, а потом оставили где-нибудь в подворотне без сознания и возможно, даже с временной амнезией.
— Например, наш новый заведующий! — мечтательно протянула Инга. — Он такой интересный мужчина, молодой, а уже начальник. — глупо хихикнула она, прикрывая ярко накрашенные губы рукой.
«Конечно, куда же мы без лешего и его обаяния. Видимо весь свет сошелся на нем клином. Ну, ничего, я узнаю, что ему понадобилось на моей работе и тогда уже поговорим с ним совсем по-другому». — я улыбнулась подруге поверх своего бокала, стараясь не показывать свое отношение на счет ее восторженных отзывов о Стасе. Решив, что будет лучше не рассказывать на работе, о своем давнем знакомстве, с новым начальником, не упоминала об этом и при подруге.
Остаток вечера мне пришлось выслушивать лавры красоте и уму лешего, поэтому я была несказанно рада, когда наконец-то вышла из бара и, попрощавшись с севшей в такси подругой, направилась в сторону дома.
Заскочив в круглосуточный магазин, купила пачку сигарет и в голове сами всплыли слова из любимой песни: «Если есть в кармане пачка сигарет, значит все не так уж плохо на сегодняшний день». Это был практически мой девиз по жизни, я пыталась иронизировать все, что происходило, тогда и жить, казалось проще. Жаль, что эти знания пришли ко мне далеко не сразу. Все детство я провела вздрагивая от каждого шороха, боясь теней и наступления ночи, хотя и днем часто сталкивалась с таким, о чем не могла рассказать другим, не боясь напороться в ответ на смех или того хуже — поход к психотерапевту. Детство в детском доме было лишено радужных заблуждений, оно учило стоять самой за себя, любыми способами и до конца.
Я не спеша шла темными улицами, пиная носком сапога опавшую листву. Нехватка энергии все сильнее начала ощущаться головными болями и надоедливой сонливостью. Не хотелось признаваться самой себе в слабости, но долго я так не протяну, состояние будет только сильнее ухудшаться. Пора признать, что мне нужна энергия, много энергии. И мое упрямое сопротивление этому факту ничего не изменит.