Честно говоря, я и сам удивлялся, почему до сих пор горю желанием разоблачить этих мошенников. Вероятно, из-за того, что именно они и послужили причиной краха моей телевизионной карьеры.
Мой отец тоже был журналистом, собственно, ради него я и выбрал эту стезю. В то время я был излишне наивен и искренне верил, что мной руководят цельные натуры с высокими моральными принципами и достойными уважения идеалами. Конечно, я встречал и таких - поистине прекрасных представителей рода человеческого, - но большинство, к сожалению, оказались совсем другими. Для них репортерская работа являлась лишь трамплином, ведущим к высоким постам, обеспечивающим хорошее жалованье, долю в прибылях, внушительные проценты и солидные счета в банке.
Я неплохо справился с двумя журналистскими расследованиями и как раз наткнулся на то, что, как мне показалось, могло послужить прекрасным основанием для третьего. Но каким-то образом наш босс пронюхал, что я собираюсь разоблачить махинации "Дублинской", которая, как назло, была основным спонсором наших программ. И внезапно я был переброшен на серию коротких рекламных роликов, которые должны были повысить наш рейтинг в преддверии будущих выборов.
Наконец, я впрямую спросил, когда смогу вернуться к прежней работе, и узнал, что никогда. Не в таких выражениях, конечно, но я все прекрасно понял. Потому и уволился. Отец был очень расстроен и даже употребил несколько австралийских ругательств, которые я раньше никогда от него не слышал.
Навстречу промчался покрытый ярко-красной пылью серебристый "Фоке". Скорость его была раза в полтора больше нашей. Рев двигателей отвлек меня от размышлений - да и Джанет, очевидно, тоже, потому что она наконец заговорила:
- О чем вы думаете?
- О том, что, по всей видимости, именно я навел вас на мысль о "Дублинской", и теперь не знаю, каким образом доставить вам удовольствие узнать, до какой степени я этим польщен.
Говоря это, я повернул голову и заметил, что в ее глазах мелькнуло удивление.
- Польщены?
- Разумеется. И приношу свои извинения за то, что не сказал вам об этом раньше.
Джанет повернулась ко мне всем телом. Я на мгновение взглянул на дорогу, и вовремя. Она огибала гигантский валун - куда больше, чем прочие, раскиданные тут и там по равнине.
- Почему? - спросила Джанет, когда я выровнял руль.
- Почему я молчал или почему извиняюсь?
- Первое.
Значит, ей невдомек, что мне самому нужно попасть в "Дублинскую". Но не могу же я ей об этом сказать. Балансируя на грани правды и лжи, я ответил:
- Ну, просто я не хотел, чтобы это выглядело так, будто я вам чегото должен.
- Вы не должны мне ничего, - сказала она уже мягче. - Я выбрала "Дублинскую" не из-за вас, а потому что сама так решила.
Я внимательно посмотрел на нее:
- Мне кажется кто-то немного кривит душой. После того как я сказал вам об этой компании, все выглядит слишком большим совпадением. Извините, что я был более сдержан, чем вам бы того хотелось, но не платите мне той же монетой. И не начинайте все сначала.
- Договорились, - слегка удивленно сказала Джанет. Уголки ее губ поползли вверх, и наконец она не выдержала и широко улыбнулась. - Ладно. Тогда я скажу по-другому. Я поняла, что вы хотите побывать в "Дублинской" и выбрала ее именно поэтому. Этого достаточно?
Я не мог не улыбнуться:
- Более чем.
Она отвернулась и вновь уставилась на дорогу, прорезающую усеянную валунами равнину. Между валунами струилась темно-красная пыль, в которой тонули более мелкие камни. Джанет помолчала немного и вдруг, не поворачивая головы, спросила:
- Ну и кто же вы такой на самом деле?
7. РЕПОРТАЖ
В машине сразу стало на удивление жарко. Я нервно сглотнул и так сосредоточенно уставился на дорогу, словно ее пересекала толпа детишек.
- Вы имеете в виду мое свободное время? Политика, религия, секс - что вас больше интересует? В этот момент я снова посмотрел на Джанет, и это была моя ошибка.
Она ответила мне взглядом своих ясных бирюзовых глаз и сказала:
- Не считайте меня глупее, чем я есть. Вы очень следите за собой, когда говорите с Шоном, но в разговоре со мной ваша бдительность иногда притупляется. К тому же вчера вы допустили оплошность, исправив ошибку в моей записке Талону. Я хочу знать, почему вы здесь и что вам нужно.
Я опять взглянул на дорогу и, заметив, что машинально снизил скорость, снова поддал газу. Во рту у меня было так же сухо, как в марсианской пустыне.
- Как вы меня поймали?
- Во-первых, вы чересчур умны. Слишком образованны, слишком быстро принимаете решения и все такое прочее. Я знала водителей, обладающих одним, максимум двумя из ваших достоинств, но не всеми сразу. Однако мы отклоняемся от темы.
- Я писатель, - сказал я, надеясь, что, если ложь перемешать с чистой правдой, она станет съедобнее. - Работаю над книгой о профессиях взгляд изнутри. Побывал сборщиком, механиком, официантом и еще кое-кем. - Я судорожно вздохнул и снова посмотрел на Джанет. - Вы собираетесь меня уволить?
Джанет прищурилась: то ли она не поверила мне, то ли обиделась, что ее одурачили, то ли просто размышляла. Но если она злится на меня только потому, что я писатель, тогда хорошо, что я не рассказал ей всей правды. Но тут Джанет сконфуженно улыбнулась, и у меня словно гора с плеч свалилась.
- Писатель, - выдохнула она. - Ну конечно! У нее вырвался легкий и даже какой-то нервный смешок. - А я-то уже вообразила, что вас подослал кто-нибудь из конкурентов. - Она сразу заметно расслабилась и откинулась на спинку кресла.
- Вовсе нет, уверяю вас. И потом, что им это даст?
- Кто его знает. Я же у них не работала. Мы опережаем другие студии по многим показателям. Может, у них там все по-другому, и они хотят понять, в чем разница. Впрочем, теперь это уже не важно.
Она замолчала, но не успел я найти безопасный предлог для продолжения разговора, снова спросила:
- Скажите мне вот что, пожалуйста. Вы вообще имеете обыкновение обманывать женщин? - В тоне ее слышалось нечто большее, чем праздное любопытство. Может быть, она все-таки обижалась?
- Да нет, пожалуй. Можете считать это неприятным побочным эффектом.
- Да, могу, - неопределенно сказала она и тут же вновь переменила тему: - Но откуда вы знали, что попадете именно сюда - на МНБС?
- А я и не знал. Обошел, должно быть, с десяток мест, пока не наткнулся на свободную вакансию. Я помедлил, не зная, что сказать дальше. Но теперь я рад, что попал именно сюда. - И я взглянул ей прямо в глаза.
Джанет промолчала.
- Я. хотел бы остаться еще хотя бы на месяц, неуверенно начал я. - Вы собираетесь кому-нибудь рассказать? - Во рту у меня опять пересохло.
- Нет, - поспешно ответила Джанет. - Я тоже рада, что вы попали к нам. - И она заговорщицки улыбнулась.
Мне хотелось открыть ей истинную причину, однако если актерские таланты Джанет под стать ее сообразительности, то мне крышка.
- Но если вы еще вчера догадались, что я не простой шофер, то почему же согласились ехать в "Дублинскую"?
- Потому что вам этого хотелось. И кроме того, мне как-то не верилось, что вы намереваетесь причинить нам вред.
- А вот, кстати, и она. - Кивком головы я указал на выросший на горизонте купол.
Остаток пути мы провели в молчании. Когда мы сворачивали на подъездную дорогу, Джанет наклонилась ко мне вплотную и звонко шлепнула по стеклу с моей стороны. Пока она выпрямлялась, я еще раз успел взглянуть в эти чудесные бирюзовые глаза. Бросив взгляд на стекло, я увидел, что она прикрепила туда разовый пропуск в "Дублинскую".