Первые тридцать минут я держался неплохо, хотя приходилось то и дело давать крюк, огибая естественные препятствия. Но постепенно усталость дала о себе знать. Все прочие проблемы отошли на задний план, и я целиком сосредоточился на преодолении бесконечных подъемов и спусков.
Выбравшись из очередного небольшого овражка, я отдышался и проверил азимут. Результат оказался неутешительным.
Примерно около полудня я решил сделать привал. Я и так был вынужден останавливаться хотя бы ненадолго каждые полчаса, но к тому времени, когда солнце оказалось в зените и стало совсем тепло, я окончательно выбился из сил.
Однако на сей раз Южный Пик положительно изменился. Теперь его очертания были куда больше похожи на те, что я привык видеть из Гелиума.
Аварийный рацион был бы гораздо вкуснее, даже будь он вообще безвкусным. Чья-то идея придать ему вкус привычных блюд оказалась не слишком удачной.
К середине дня каждый шаг казался мне последним. Однако я продолжал идти.
В довершение ко всем прочим неприятностям, в голове появился какой-то туман. Я начал отдыхать чаще и постоянно напоминал себе, что в случае чего нужно оставить немного сил хотя бы для того, чтобы забраться в кокон.
Очертания вулкана становились все более знакомыми, но я попрежнему не видел никаких следов цивилизации - даже космических авиалайнеров. Видно, они летали намного выше вершины пика.
Еще через час, чувствуя себя так, будто вот-вот умру на ходу, я запустил очередную ракету. Никакого эффекта.
Когда до заката оставалось совсем чуть-чуть, я выпустил еще одну, но не остановился и через полчаса повторил попытку.
Ничего. Я с трудом спустился в небольшую ложбину, не зная, хватит ли у меня сил подняться с противоположной стороны, споткнулся и упал. Никогда не думал, что простое падение может причинить столько боли. Даже будь я мазохистом, и то никогда бы не достиг такого эффекта.
В голове моей стучали барабаны, настроение было совершенно подавленное, и я понял, что дальше идти не могу. С трудом расстегнув молнию кокона я постарался просунуть туда ноги.
Ноги не слушались. Тогда я решил натянуть кокон на них и в этот момент услышал звук, который уже отчаялся услышать. Лихорадочно отыскав ракеты, я выпустил одну в воздух, а вторую - в землю, метрах в десяти от себя.
Не прошло и минуты, как над головой у меня возник бело-голубой джампер спасательной службы. Он приземлился метрах в пятидесяти, поблескивая в последних лучах заходящего солнца. Я с трудом помахал ему рукой.
Задав пару вопросов о моем состоянии, спасатели положили меня на носилки. В этот момент солнце, должно быть, окончательно зашло, потому что все вокруг внезапно погрузилось в кромешную темноту.
Проснулся я в одиночестве и, как назло, опять в полной темноте. Но по крайней мере теперь я был в каком-то помещении и даже лежал в кровати. Обстановка напоминала больничную, хотя при таком освещении утверждать что-нибудь наверняка было трудно. Стряхнув с себя остатки сна, я огляделся и с левой стороны кровати заметил выключатель. Я протянул к нему руку, и плечо тут же пронзила острая боль.
Вспыхнул свет. Я зажмурился, и голова у меня снова заныла. Однако через несколько минут я почувствовал себя гораздо лучше и поднес к глазам комп, желая выяснить, какой нынче день и час. Однако то, что оттягивало мне запястье, оказалось вовсе не компом. Что за чертовщина? Я же не преступник и не сумасшедший, чтобы следить за мной с помощью трейсера.
Кнопка вызова обнаружилась рядом с выключателем. Я нажал ее.
Минут через пять послышался звук открываемой двери, и в комнату вошел высокий мускулистый человек.
- Рад, что вы очнулись, мистер Леттерер. Вам что-нибудь нужно?
В горле у меня совсем пересохло.
- Ответы на несколько элементарных вопросов и стакан воды.
Сначала он дал мне напиться. Потом уселся метрах в двух от постели, похожий скорее на гимнаста, чем на врача или медбрата.
- Вы находитесь в госпитале Кайла в Гелиуме. У вас сломано ребро, глубокая рана в правом предплечье, трещина в левом запястье, многочисленные синяки и стерты ноги. - Отбарабанив все это, он остановился. - Да, сейчас пять часов утра. Вас привезли вчера вечером.
- Благодарю вас. - Вода значительно улучшила мою дикцию. - А это что значит? - Я продемонстрировал ему трейсер.
- Мы здесь ни при чем. Его надела на вас полиция.
- Но почему?
- Думаю, об этом лучше спросить у них. Насколько я знаю, это связано с похищением джампера.
Следующим моим посетителем оказалась высокая сухощавая женщина. Она представилась как детектив Гардотти. К счастью, к этому времени я уже чувствовал себя получше.
Детектив Гардотти была еще не настолько стара, чтобы годиться мне в матери. Да и материнского в ней ничего не было. Нахмурившись, она с чопорным видом опустилась на тот же самый стул, на котором сидел давешний атлет, и первым делом решила зачитать мне мои права. Однако я слышал это уже не раз, хотя и не при таких обстоятельствах, и, желая показать, что все понимаю, махнул рукой.
Мой жест лишний раз убедил ее в том, что перед ней - матерый рецидивист, которому все это давно наскучило. Она нахмурилась еще больше и, повысив голос, как ни в чем не бывало закончила фразу.
- Мистер Леттерер, вы обвиняетесь в том, что позавчера похитили джампер, принадлежащий студии МНБС. Имеете ли вы сказать что-нибудь в свое оправдание? - Под ее взглядом я почувствовал себя школьником, пойманным на экзамене со шпаргалкой.
- Но я не похищал никакого джампера, - ответил я как можно спокойнее.Я выполнял задание МНБС и потерпел аварию. И вот результат. - Я ткнул пальцем в свою перевязанную грудь.
- Это не соответствует тому, что мистер Шон написал в своем заявлении.
- Но ведь именно он и послал меня, - сказал я, пожалуй, чересчур энергично. Гардотти отпрянула и заметно встревожилась. - Не расскажете ли вы поподробнее? - спросил я, взяв себя в руки. - Это просто какое-то недоразумение.
Она пристально посмотрела на меня:
- Хорошо. Мистер Франке сообщил, что вы вылетели на метеостанцию, расположенную к северу от города. Потом вы вызвали станцию и, сказав, что находитесь на пути к ним, пропали. Это было в восемь часов вечера, и мистер Шон предположил, что вы, должно быть, потерпели крушение.
- Это верно. Потерпел.
Она как будто не слышала моих слов.
- Спустя пять минут вылетела спасательная команда. Они не обнаружили сигналов аварийного маяка, а поиск вдоль всего маршрута вашего полета не дал никаких результатов.
- Что?
- Когда мистер Шон узнал об этом, он сделал другое заявление. Сказал, что в таком случае вы должно быть, просто украли джампер.
- Не понимаю, как меня могли не заметить, если, конечно, я не сбился с курса, - сказал я и, помолчав, спросил: - Могу я позвонить в МНБС и объясниться с ними?
- Боюсь, что нет. Думаю, вам лучше потратить свой звонок на адвоката. В скором времени все должно проясниться. - Несмотря на отказ, у меня возникло ощущение, что она немного смягчилась, но я не мог рисковать. Если авария была подстроена, то Джанет тоже грозит опасность.
- В таком случае, не могли бы вы сделать для меня один звонок? спросил я, стараясь ничем не выдать своего раздражения и нетерпения.
- И что же это за звонок?
- Просто позвоните детективу Фримену из полиции Библоса. Назовите ему мое имя и опишите обстоятельства дела. И пожалуйста, постарайтесь, чтобы ваш разговор никто не подслушал.
Она явно заинтересовалась:
- Может быть, вы объясните, в чем дело? И предупреждаю, никакие знакомства вам не помогут. На мгновение у меня возникло желание придушить ее.
- Фримен объяснит все гораздо лучше. Только скажите ему, что, если я окажусь под наблюдением, все пропало.
- Мне думается, вам лучше все-таки позвонить адвокату. А сказки можете рассказывать суду.