Она сообщила несколько уже знакомых мне деталей и подвела итог очередного опроса общественного мнения с любезного разрешения "Института Моргана". "Шансы Ньютона Олсопа повышаются. Судя по последним результатам, за него будут голосовать сорок пять процентов. Слоан имеет сорок один процент голосов, а оставшиеся четырнадцать процентов населения еще не определились".
Потом дикторша сделала краткий анонс предстоящих программ, и пошла реклама, а я стал размышлять над услышанным.
Что-то здесь было не так, но только после чашки горячего чая до меня дошло, что именно. Я проверил отчет, снятый мной в "Институте Моргана". Память меня не подвела: на снимке разница между кандидатами составляла всего два процента.
Наконец-то связь между МНБС и "Институтом Моргана" установлена! Правда, я по-прежнему не знал, в чем именно она заключалась и как возникла, но, бесспорно, телевизионщики не рискнули бы исказить результаты опроса, не будь они уверены в своей безнаказанности.
Значит, у МНБС, как и у "Института Моргана", есть причины желать победы именно Олсопу. Но почему?
За завтраком я перебрал все варианты, которые только пришли мне в голову. Их набралось штук пятьдесят, но я не мог даже предположить, какие двадцать пять из них предпочтительнее. В другое время я наверняка бы расстроился, но сейчас, взглянув в зеркало, неожиданно для себя обнаружил, что улыбаюсь.
К чему бы это? Странно. Я по-прежнему топчусь на одном месте. Меня уже пытались убить. Женщине, которой без особых усилий удалось разбудить во мне чувства, спящие вот уже много лет, тоже угрожала опасность, а если я попытаюсь защитить ее, то лишь оттолкну от себя. Отчего же я так оптимистично настроен?
Поразмыслив, я понял, в чем тут дело. Вероятно, незаконченные дела беспокоили меня больше, чем я думал, и, получив, пусть даже спустя столько лет, неоспоримые улики против "Дублинской", я сразу воспрял духом.
Когда я наконец разобрался в своих чувствах, было уже достаточно поздно, и я решил позвонить Джанет.
Я оказался прав - она уже встала. Действительно, ранняя пташка. Увидев меня, Джанет встревожилась.
- У меня куча новостей, - начал я с места в карьер и рассказал ей о том, что слышал по телевизору, и о том, что видел в "Институте Моргана". Потом я показал ей разорванную записку, надеясь, что Джанет сможет дополнить недостающие слова. Когда она наконец сдалась, я рассказал ей о докладных "Дублинской".
- Может быть, стоит поговорить об этом с Хартли? - спросила она. - Не называя, конечно, источников. Просто на всякий случай.
- Предпочитаю не рисковать. Во-первых, это привлечет излишнее внимание. Во-вторых, я не уверен, что он тоже не причастен к этому.
Джанет не стала произносить громких фраз вроде: "Это несерьезно".
Она просто спросила:
- Почему вы так думаете?
- Во-первых, потому, что если в этой истории действительно замешаны МНБС, "Институт Моргана", "Мидас корпорейшн", Олсоп и, возможно, "Вандерленд", то без участия высокопоставленных лиц им не обойтись. Во-вторых, в самом начале своей работы на МНБС я подслушал разговор между Шоном и Хартли. И один из них говорил что-то о легкой одежде. А ночью мы были уже на пути в Эдом.
- Так, значит, мы не можем доверять никому?
- Только самим себе.
- Я не совсем уверена, что Олсоп замешан в этом деле, - помолчав, сказала Джанет.- Вчера я кое-что проверила. Олсоп заявил протест по поводу того репортажа, где Слоана выставили в плохом свете.
- Значит, либо те, кто помогает ему проводить кампанию, превысили свои полномочия, либо Олсопу все известно и он пытается опередить нас.
- Может, и так. Но не кажется ли вам, что мы немного заблудились?
- Что вы имеете в виду? - спросил я.
- Ведь все это началось с предположения о том, что некоторые из этих инцидентов были специально подстроены.
- Я не забыл. Но, с другой стороны, все, что мы до сих пор узнали, так или иначе связано с предвыборной кампанией. А та, в свою очередь, должна быть каким-то образом связана с этими инцидентами, только пока я не вижу каким.
- И что же тогда дальше?
- В архиве у меня работает программа, которая пытается найти чтонибудь общее между людьми, погибшими в наиболее оперативно освещенных катастрофах. Сегодня мне лучше там не показываться, но завтра я проверю результаты. Может быть, они сослужат нам службу.
Джанет безуспешно попыталась подавить улыбку:
- Совсем как в приключенческих фильмах, правда? И выяснится, что в каждой катастрофе один человек в школе был хулиганом.
- Что ж, и такое возможно. Я же не говорю, что мы сразу найдем разгадку, но надо же было попробовать.
- Хорошо. Я тоже не говорю, что это плохая идея. Просто она показалась мне немного - как бы это сказать - стандартной.
Еще некоторое время мы обсуждали различные варианты, а на прощание Джанет весело сказала:
- Послушайте, а может, это какая-нибудь страховая компания решила расправиться со своим конкурентом? - и тут же виновато улыбнулась и опус типа глаза, понимая, что в своих шутках зашла слишком далеко.
- Вы прошены, дитя мое, - сказал я торжественно.
Ее лицо оставалось на экране гораздо дольше, чем бывает при эффекте послесвечения.
Я вышел на работу на следующий день, в понедельник, а остаток воскресенья провел, строя многочисленные, но безрезультатные предположения.
Первые рабочие часы прошли тоже совершенно непродуктивно. Шон послал меня за очередной отремонтированной камерой. По пути, опасаясь возможной ловушки, я был крайне осторожен, но ничего не произошло.
Когда я вернулся на студию, меня остановил Тони Уорнер и долго извинялся, считая, что авария произошла по его вине. Я не стал говорить ему, что знаю настоящего виновного и он не имеет к нему никакого отношения. Тони пожелал мне удачи и с широкой улыбкой поспешил по своим делам.
Программа поиска, о которой я говорил Джанет, закончила свою работу, но прошло целых два часа, прежде чем моя сообщница нашла подходящий повод послать меня в архив.
Однако, ознакомившись с результатами, я почувствовал себя как мальчик, который надеялся получить на день рождения новую игрушку, а получил вместо этого новую рубашку. От огорчения я даже попробовал найти корреляцию между какими-нибудь другими факторами, но только зря потратил время.
Конечно, компьютер поработал на совесть и выявил уйму совпадений, но все они были неизбежны для людей, погибших в одно и то же время. Подобные же совпадения обнаружились бы у членов одной семьи или у коллег по работе, а то, что связывало жертвы разных катастроф, не выходило за рамки простого случая.
Несколько человек учились в одних и тех же школах, а трое других родились в одном городе, но при всем желании я не мог увидеть в этом абсолютно никакой системы.
В запальчивости я хотел уже начать новый поиск, но не имел никакого понятия, чего теперь потребовать от программы, и потому счел за лучшее пойти в кафетерий.
Слава Богу, у меня нет никаких проблем с пищеварением. Не успел я поесть, как позвонил Шон и сказал, что мы отправляемся на задание.
Предполетное завывание двигателей немного действовало мне на нервы, но когда в джампер вскарабкалась Джанет и одарила меня быстрой улыбкой, настроение мое поднялось. Впрочем, окончательно оно улучшилось, когда к нам присоединился Шон. Как все-таки может измениться отношение к человеку, когда узнаешь его поближе.
- Надеюсь, не на метеостанцию? - спросил я, когда он закрыл за собой дверь.
- Нет,- сказал Шон приглушенным голосом. Он как раз в этот момент пристегивался. - В Библос. Организуйте самолет в аэропорту.