- Субординация, - спокойно пояснила Джанет. - Он работает здесь в два раза дольше. Боюсь, вам это причинит определенные неудобства, но в некотором роде у вас будет два босса.
- Ничего, как-нибудь переживу. Однако я совсем забыл о приличиях. В автомате еще остались сандвичи... - И я жестом указал на стул.
- Нет, извините, - ответила она, неожиданно замыкаясь. - Мне пора домой. Если нас не вызовут ночью, увидимся завтра. Я рада, что вы будете работать с нами, мистер Леттерер.
С этими словами она удалилась, окруженная аурой сурового профессионализма. Я доел свой сандвич, но почему-то теперь он уже не казался таким вкусным, как прежде.
На стоянке МНБС я отыскал свой новый автомобиль, которому было по меньшей мере лет десять. Его огромные шины низкого давления были в такой грязи, что казалось, целиком состоят из глины. Я соскреб со стекол свежий слой накопившейся пыли и, введя свой новый адрес в навигационную систему, выехал со стоянки. На развилках я ориентировался по указателям. К счастью, со мной не было никого, кто мог бы заметить, что мне требуется помощь системы, однако для того, чтобы в следующий раз добраться самому, я добросовестно постарался запомнить дорогу.
В моем новом жилище оказались свои плюсы и свои минусы. К плюсам, бесспорно, относилось то, что дом был действительно домом, а не квартирой, и к тому же находился в довольно тихом месте. Что касается минусов, то прежде всего он был очень стар и представлял собой облепленный пылью цилиндр, лежащий на боку параллельно грязной грунтовой дороге. Цилиндр был наполовину врыт в землю. Жилой уровень находился на метровой глубине, и туда вели обшарпанные ступеньки. Я припарковал машину у обочины и пошел устраиваться.
От прикосновения моего большого пальца дверь открылась и зажегся слабый свет. Беглый осмотр показал, что в доме всего четыре комнаты. Рядом с гостиной располагалась ванная, а за ними кухня и маленькая спальня. Стальные стены, загибавшиеся вверх и плавно переходящие в потолок вызвали у меня легкий приступ тошноты. В дальнем конце имелись два окна. Они были плотно закрыты, но под ними уже образовались лужицы темно-красной пыли.
Обстановка тоже отличалась предельной скромностью. Древняя модель телевизора с метровой диагональю давала обзор только в шестьдесят градусов. Настольный компьютер выглядел соответственно дряхлым и дешевым, а потертая кушетка была такой массивной, что невозможно было представить себе, каким образом ее в свое время умудрились протащить через дверь. Люди Фримена снабдили меня скудным запасом продовольствия и одним комплек том постельного белья и полотенец. Увидев несколько перемен одежды, я внезапно понял, что пьеса начинает разворачиваться слишком быстро, а мы с Фрименом не успели обсудить дальнейшую судьбу этого персонажа.
Во всяком случае, с таким домом долгие рабочие часы вряд ли покажутся слишком скучными.
Потратив полчаса на обустройство и убрав просочившуюся пыль, я решил просмотреть сообщения, пришедшие на мое настоящее имя: может быть, Фримен хочет со мной встретиться? Но поступило только одно сообщение, и оно было не от Фримена.
Оно было от Кэролайн, моей бывшей жены.
Еще не прослушав его, я уже догадался, что речь пойдет о нашем сыне, Брэде. Только благодаря ему мы с Кэролайн время от времени общались. Поскольку мы так и не смогли договориться об опеке, Брэд попеременно - по три месяца - жил то у меня, то у нее. Он был хорошим мальчиком, но до сих пор не простил родителям развода, хотя прошло уже два года.
Я вызвал сообщение, и на двумерном экране моего наручного компа появилось лицо Кэролайн. Изображение казалось черно-белым - так черны были ее волосы и так бледна кожа.
- Привет, Дэн, - услышал я ее голос. - Мне нужно, чтобы ты забрал Брэда на уик-энд. Я закину его к тебе в пятницу вечером.
Нет, так не пойдет. Я немедленно перезвонил ей, но она не пожелала отвечать на звонок, поэтому я оставил сообщение. "Извини, но в настоящий момент это невозможно. У меня свои сложности. Потерпи еще две недели". После этого я в очередной раз посетовал, что Брэд еще не дорос до самостоятельности хотя бы на два дня.
Не говоря уже о прочих осложнениях, я не представлял себе, как объяснить мальчику свою новую внешность. Конечно, была слабая надежда, что Кэролайн поймет, но обычно она обращала на мои слова так же мало внимания, как и тогда, когда я впервые сказал ей о том, что не собираюсь терпеть ее похождений.
Однако мне не дали времени как следует обдумать ситуацию. Пять минут спустя я получил сообщение из диспетчерской МНБС.
- Вас ожидают на взлетной площадке студии, сказал незнакомый молодой человек.
- Мне что-нибудь взять с собой?
- Обычный дорожный набор. Все, что вам может понадобиться на три дня, кроме еды.
Несмотря на спешку, я уделил должное внимание поворотам, чтобы в следующий раз добраться до работы без посторонней помощи.
На крыше меня встретил Шон Франке. Вид у него был беспокойный и вместе с тем надменный.
- Запускайте джампер, - закричал он, едва увидев меня. Сильный холодный ветер относил его слова в сторону. Площадка освещалась только посадочными огнями аппаратов.
- Все равно какой? - торопливо спросил я. Для долгих разговоров было слишком холодно.
- Все равно. Они всегда должны быть заправлены и в рабочем состоянии. Если увидите большой красный знак на ручке газа, выбирайте другую.
Сегодня имитировать хромоту мне было ни к чему: от холода и усталости нога действительно не слушалась. К счастью, первый же подвернувшийся джампер был готов к взлету. Нажатием большой зеленой кнопки на панели управления я запустил процедуры предполетной подготовки и диагностики. Через три минуты, когда они завершились, Шон и Джанет уже грузили багаж. Я решил им помочь, и Джанет устало улыбнулась мне.
- Куда? - спросил я, когда мы запихнули в грузовой отсек последний кофр с аппаратурой.
- В аэропорт, - ответил Шон. - Оттуда самолетом в Эдом. - И он уселся на переднее пассажирское кресло. Когда стало ясно, что больше Шон ничего говорить не собирается, Джанет добавила:
- В диспетчерской получили сообщение и сразу же вызвали нас. Какая-то неисправность на одной из климатических станций. По-моему, нарушился тепловой баланс. Во всяком случае, это достаточно необычно. - Она плюхнулась на заднее сиденье и быстро пристегнулась.
Я щелкнул тумблерами, отключая связь с аэропортом. Бортовой компьютер сообщал, что все в порядке, и я дал ему команду на старт. За фонарем кабины вздыбилась пыль, джампер задрожал, и мы очутились в воздухе. Грохот двух стоящих сейчас вертикально реактивных двигателей легко проникал сквозь тонкую оболочку корпуса. Несколько секунд я дал машине повисеть на приповерхностном эффекте, потом выровнял ее с учетом сильного ветра и прибавил газу.
Компьютерный автопилот я оставил включенным - он будет удерживать аппарат в равновесии и перехватит управление, если решит, что я совершил ошибку. На выходе за границу приповерхностного эффекта джампер слегка провалился, но тут же радостно подскочил и устремился ввысь. Кольцо посадочных огней сжалось до размеров монеты, а потом и вовсе исчезло в облаке пыли. Когда мы набрали высоту и двигатели приняли горизонтальное положение, я вновь связался с аэропортом и заказал самолет.
Джампер набрал крейсерскую скорость, и я полностью выдвинул крылья и убрал шасси. За соблюдением всех местных правил полетов ревностно следил компьютер, поэтому у меня наконец-то появилось время спокойно подумать. Кратер Эдом находился возле самого экватора, на расстоянии почти что трети окружности Марса от Гелиума. Большинство атмосферопреобразующих станций располагалось именно там.
На языке у меня вертелся кое-какой вопрос, но, взглянув на Шона, я увидел, что тот решил поспать, пока есть такая возможность. Джанет тоже дремала. Ну что ж, в таком случае у меня есть время подумать еще.