— А, может, он сделал это до нападения на женщину?
— Нет, здесь что-то не так, сам не могу понять что. Неувязочка какая-то получается. Нелогично все это.
— А логично убивать этих женщин? — Усмехнулся Григорьев.
— М-да. Ясно одно, что жертва и преступник были знакомы между собой.
— Это совсем не обязательно. Но, в любом случае, нам придется теперь перебрать всех ее знакомых.
Марина подкатила на красной «девятке» прямо к подъезду роскошного особняка, возле которого стояло несколько дорогих лимузинов и иномарок.
В большинстве из них, в ожидании своих пассажиров, сидели амбалы-водители и, левые лацканы их пиджаков заметно оттопыривались.
Левый лацкан всегда заметно оттопыривается, если у тебя за пазухой висит пистолет-автомат. Марина вышла из машины и направилась к дверям, возле которых на стене была прикреплена латунная табличка «Брачное агентство „Венера“». Никогда и не подумаешь, что за этой скромной вывеской скрывается один из самых больших и лучших в городе, да и в стране, «домов терпимости».
Охранник бросил несколько слов в портативный радиопередатчик и с легким полупоклоном распахнул дверь перед Мариной. Она прошла длинным коридором и толкнула дверь с надписью на английском «Офис».
Сидевшая в приемной высокая элегантная женщина поднялась ей навстречу и спросила:
— Чего изволите?
Марина, даже не взглянув на нее, направилась прямо к массивным, богато украшенным резьбой дверям.
Секретарша выскочила из-за столика и бросилась ей наперерез:
— Господин Марков занят. У него совещание.
Марина молча отодвинула секретаршу, открыла дверь и вошла в кабинет.
Он представлял собой большую залу, суперсовременный интерьер которой был решен в основном в черных и розовых тонах. Огромное, во всю стену, окно выходило во двор особняка, в котором был устроен летний сад. Там, между пальмами и гигантскими кактусами, расхаживало несколько павлинов. В дальнем конце кабинета за массивным черного дерева столом восседал сам господин Марков, хозяин брачной конторы и, заодно, самый «крутой сутер» города. За спиной этого добродушного розовощекого толстячка висела большая картина с изображением лежащего в позе Венеры обнаженного юноши.
Увидев выросшую на пороге кабинета Марину, Марков всплеснул руками и, расплывшись в улыбке, воскликнул:
— Бог мой, какие люди!
— Валентин Александрович, она сама ворвалась, — начала оправдываться вбежавшая вслед за неожиданной посетительницей секретарша.
— П-шла вон, — прошипел ей Марков, и она мгновенно испарилась.
Марина приблизилась к столу и в упор посмотрела на хозяина офиса.
— Это ты ее убил!
Улыбка мгновенно исчезла с холеного лица Маркова. Он бросил взгляд на сидящего напротив собеседника. Тот, весь какой-то сухонький и съеженный, быстро сложил в папку разложенные на столе бумаги и испуганно выскользнул из кабинета.
Марков подался вперед, навалившись грудью на край стола, и тихо сказал:
— Ты с ума сошла? Кому-кому, а мне она была выгодна живой. Это же такой станок был, живые деньги! Надеюсь, ты эту версию ментам не ляпнула? Двое уже приходили. Мне только из-за вас, неприятностей не хватало.
— Кто же тогда ее убил? — спросила Марина, сев в кресло, которое только что занимал собеседник Маркова.
— Кто, кто, — задумчиво произнес хозяин кабинета, — не знаю. Знал бы, сам расправился с ним.
Откинувшись на спинку кресла, он положил свои коротенькие ручки на животик и начал крутить большими пальцами, единственными, которые не были украшены золотыми перстнями с бриллиантами.
Марина взяла оставленную собеседником Маркова пачку сигарет «Давыдофф» и начала постукивать ею по столу.
— Прекрати, — Марков вскочил и начал суетливо расхаживать перед своей любимой картиной взад и вперед. — Я ей сколько раз говорил, чтобы не лезла на сторону. У меня все чин-чинарем, солидные люди, охрана, а ей все мало денег было, все норовила с первым встречным перепихнуться. Вот и нарвалась. А мне расхлебывать. Что я теперь своим клиентам скажу?
Марина вытащила из пачки сигарету, взяла лежащую на столе золотую зажигалку, прикурила и повторила, слегка видоизменив, свой вопрос:
— Может, все же это ты? Она тебе отказала, а ты приказал своим молодчикам убить ее.
Толстяк вдруг остановился и с неподдельным выражением ужаса на лице посмотрел на Марину. Та, улыбнувшись, глубоко затянулась и выпустила в его сторону струю дыма.
— Ты понимаешь, что говоришь? Ты же знаешь, девушки не мой профиль. Понимаю, ты потеряла свою подругу, но причем здесь я?