В джипе вновь послышался смех.
— Эй, давайте я, — неизвестно откуда появившаяся шустрая девица, отпихнула Федорову в сторону, выхватила у парня сотенные бумажки, распахнула дверь и плюхнулась прямо на колени юнца на заднее сиденье.
Из салона машины донеслись радостно-возбужденные мужские крики:
— Давай, давай быстрей! Я уж больше не могу!..
Марина отошла от джипа и направилась в сторону Кремля, раздумывая о том, почему она так уверена, что убийца-садист действует в одиночку. Вполне возможно, что это действует целая группа преступников, или это борьба за раздел территорий в этом весьма прибыльном бизнесе. Две или несколько конкурирующих группировок борются между собой. Отсюда и такое количество трупов проституток. Нет, получается нестыковка, зачем им тогда рисовать шестерки на календаре? Может, они никакого отношения к сатанинским символам не имеют. Это просто их знак? «Шестерка» на воровском или блатном жаргоне означает что-то вроде незначительного человека которого можно и не брать в расчет. Тогда сколько же они намерены рисовать этих шестерок в календаре? Три, пять, десять?
Навстречу Марине из подворотни вывалились четверо парней в одинаковых, похожих на немецкую эсэсовскую униформу, черных куртках и рубашках. Они были пьяны и сильно возбуждены. Энергично жестикулируя и перебивая друг друга молодые люди, судя по всему, вспоминали о какой-то недавно прошедшей демонстрации:
— Да если бы не менты и ОМОН, эти сраные демократы у памятника Пушкина нас бы надолго запомнили!..
— Ты же первый слинял!..
— Кто слинял!? Меня менты повязали, я отбивался как мог…
Парни заметили Марину в «прикиде» проститутки и остановились. Один из парней, судя по всему главарь, который до этого времени шел молча, показал на нее пальцем и сказал:
— Вот, все из-за таких продажных тварей! Это они променяли Россию за задрипанные зеленые бумажки! Надо показать этим сукам, что не все в России продается!
Двое чернорубашечников бросились к Марине, схватили ее за руки и отработанным движением вывернули их за спину. Она попыталась вырваться и закричать, но один из парней заткнул ей рукой в черной кожаной перчатке рот. Пока Марина обдумывала какой прием ей применить, подошедший главарь изо всей силы ударил ее в солнечное сплетение и она обвисла на руках своих мучителей. Несколько поздних прохожих, опасливо косясь на чернорубашечников, быстро перешли на другую сторону улицы.
Парни втащили все еще не отошедшую от удара Марину в помещение, все стены которого были увешаны знаменами, немецкими касками и плакатами со свастикой. Посреди комнаты стоял большой стол и несколько стульев, в дальнем углу на продавленном диване храпел какой-то пьяный, возле стены была свалена груда пустых бутылок из-под водки и пива.
Главарь рванул на груди у Марины платье и, толкнув, повалил на стол.
— Держите ее крепче, — сказал он своим парням.
— Пожалуйста, не надо! — Марина сделала попытку вырваться.
— Что я сказал? — Рявкнул главарь.
Двое парней вывернули ей руки и прижали к столешнице. Из уст Марины вырвался стон. Главарь ухмыльнулся, разорвал платье до конца, стянул трусики и обернулся к стоящему в стороне парню.
— Неплохая фигурка. Ты сегодня хорошо прошел крещение и наподдал этим вонючим евреям и демократам. Ты первый.
Парню явно было не по душе то, что здесь происходило. Он смущенно переступил с ноги на ногу. Взгляды его новых товарищей были направлены только на него.
Марина сделала еще одну попытку вырваться, но ее тут же пресекли двое парней. У нее не было сил даже кричать, слезы катились по щекам размывая тушь и макияж. Она только шептала:
— Отпустите, не надо.
— Давай! Ты не один! — Заорал на новенького главарь. — Народ ждет тебя!
Молодой человек расстегнул ширинку и шагнул к столу.
— Давай, Володька, покажи этой суке, — скаля гнилые зубы, загоготал один из неофашистов. — Пусть рассейских мужиков попробует, чтобы ее потом на пархатых жидов и вонючих негров не тянуло.
Парень вдруг застегнул ширинку и сказал:
— Да ну ее, пошла она в задницу. Еще заморский СПИД подхватишь.
Парни рассмеялись и отпустили Марину. Она медленно сползла со стола и, свернувшись клубочком возле ножки стола, заплакала:
— Что я вам сделала?
Никто из присутствующих не смотрел в ее сторону. Первый раж прошел, похоже, им сейчас было не по себе.
Главарь подошел к тумбочке у изголовья спящего, на которой стояла початая бутылка водки, налил себе полный стакан и выпил.
— За что, — всхлипнув, спросила Марина, — ведь я ничего вам не сделала?