— Мне кажется, папа прав, — согласилась Дити. — Я много сил положила на эту программу. По-моему, сам покойный доктор Марвин Мински[13] не смог бы сделать это лучше в плоскостной проекции. Головидео? Не знаю. Непременно попробую, если в моем распоряжении когда-нибудь окажется компьютер с головизионным дисплеем и со способностью прибавлять, вычитать и вращать шесть координат.
— Но отчего непременно шесть? — спросила я. — Почему не пять? Или даже четыре, раз вы говорите, что измерения можно менять одно на другое посредством вращения.
— Да, почему, Джейк? — спросил Зеб.
Мой возлюбленный пришел в некоторое замешательство.
— Видите ли, мне показалось странным, как это так получается, что пространственно-временной континуум содержит три пространственных измерения, а временное только одно. Конечно, Вселенная такова, какова она есть, но ведь природа полна симметрий. Даже после опровержения принципа четности ученые продолжали обнаруживать все новые и новые симметрии. Не говоря уже о том, что философы с симметрией никак не могут расстаться — но философы не в счет.
— Конечно, не в счет, — согласился Зеб, — Никакой философ не позволит фактам поколебать свои теории, а то его немедленно вышвырнут из философского цеха. Богословы они все, вот кто.
— Я того же мнения. Ну так вот, Хильда, я придумал, как проверить это экспериментально, и оказалось, что измерений действительно шесть. Возможно, и больше — но я не знаю, как до них добраться.
— Так, — сказала я. — Дайте-ка сообразить. Если я правильно поняла то, что было сказано раньше, то любое измерение можно заменить на любое другое.
— Да, поворотом на девяносто градусов.
— Но это же значит, что из шести измерений можно брать сочетания по четыре, правда? Сколько это будет сочетаний?
— Пятнадцать, — сказал Зеб.
— Боже мой! Пятнадцать вселенных? А мы пользуемся всего одной?
— Нет, нет, милая! Столько вселенных будет, если наша Вселенная относится к числу Евклидовых. А она — вернее, они, то есть наши Вселенные — определенно неевклидовы, это известно по крайней мере с 1919 года. Или с 1886-го, если хочешь. Я готов согласиться, что космология — наука несовершенная, но все же по соображениям, которые я не в состоянии сформулировать в нематематических терминах, мне пришлось принять, что мы живем в искривленном пространстве с положительным радиусом кривизны — иначе говоря, в замкнутом пространстве. А в этом случае оказывается, что вселенных, которые можно получить поворотом либо смещением, насчитывается вот сколько, — и мой муж небрежно набросал три шестерки.
— Шестьсот шестьдесят шесть, — недоверчиво сказала я. — Число Зверя.
— Как-как? А-а-а! Откровение Иоанна Богослова… Но я не это имел в виду. Я неразборчиво написал цифры, и ты решила, что это «666». А я подразумевал вот что: 66. Шесть в шестой степени, результат еще раз возвести в шестую степень. Это будет такое число: 1,03144х1028, или, если написать полностью, 10.314.424.798.490.535.546.171.949.056. То есть вселенных нашей группы насчитывается более десяти миллионов секстиллионов.
Что вы на это скажете, а?
Джейк продолжал:
— Эти вселенные — наши ближайшие соседи, они отстоят от нас на один поворот или одно смещение. Но если включить также и сочетания поворота со смещением — представь себе гиперплоскость, которая пересекает супергиперконтинуумы, не проходя через «здесь-сейчас», — то общая сумма становится неисчислимой. Не бесконечной: бесконечность не имеет смысла. Просто не подающейся подсчету. Пересчитать эти вселенные с помощью существующей на сегодняшний день математики невозможно. Добраться до них на континуумоходе можно, а подсчитать нельзя.
— Папа!
— Что, Дити?
— По-моему, Хильда попала в точку. Ты хотя и агностик, но ценишь Библию как историю, поэзию и миф.
— Кто сказал, что я агностик, дочь моя?
— Прошу прощения, сэр. Я еще бог весть когда пришла к такому выводу, поскольку ты не говорил на эти темы. Я была неправа. Не следует делать заключения на основании неполных данных. Но это ключевое число — одна целая три тысячи сто сорок четыре стотысячных на десять в двадцать восьмой степени — может быть, это и есть «Число Зверя».
— Что ты хочешь этим сказать, Дити?
13
Марвин Мински (1927) — инженер-электрик, математик и исследователь в области когнитивных наук и искусственного разума. Ведущий специалист в роботехнике и компьютерах. Им запатентован графический дисплей, конфокальный микроскоп. Создатель искусственной нервной системы, научный консультант книги и фильма «Одиссея 2001 года».