Это…
Всё, что могу сказать, что я ненавижу запечатывающие техники.
Это было охренеть как больно, только временный паралич обеих рук, который продлился потом больше часа не позволили мне их рефлекторно одёрнуть. Меня будто били шокером и клеймили раскалённой сталью одновременно. Продлилось это около десяти реальных секунд. От боли у меня аж слёзы потекли…
В конце, на запястьях красовались вытатуированные браслеты из каких-то древних символов. Прочитать я это не мог, но это совершенно точно не японский. При попытке направить туда чакру, контуры этих символов начали подсвечиваться голубым. Ага… Похоже, что и концентрация чакры теперь откатилась минимум на уровень.
Это я проверил уже будучи в своей одиночной камере, попытавшись пройти по стене до потолка и посидеть на самом потолке. Получалось откровенно хреново, чакра едва слушалась.
После печати, всё было довольно стандартно, выдача тюремной робы, обед, ужин. Прогулка в тюремном дворе перед сном, которую я превратил в тренировку. Кандалы особо не мешали выполнять базовые упражнения и удивлять всех окружающих заключённых количеством отжиманий, подтягиваний, приседаний и «морпехов», а также другими экзотическими упражнениями, вроде приседаний на одной ноге стоя на стене и таких же отжиманий. Цепи, конечно, неудобно свисали, но в целом, терпимо. Контроль чакры надо восстанавливать до прежнего уровня как можно скорее.
Времени на прогулку-тренировку давалось даже с излишком. Больше часа я провёл вечером в тюремном дворе. Глядя на меня, некоторые зэки и даже часть охраны тоже решили поупражняться, но выходило у них не очень…
Согнав с себя семь потов, я переоделся в запасную робу… Да-да, тут и такое предусмотрели. Переоделся я уже в своей камере, только там можно было находиться без кандалов. Орочимару свалил почти сразу после запечатывания моих рук и больше я его не видел. Осталось только ждать… Охрана сообщила, что игры в бойцовских ямах проходят по выходным, а значит осталось три дня до моего первого выступления.
***
Выйдя в сад, спустя неделю безвылазной отсидки в замке, вторая принцесса страны Морей принимала приветствия от прислуги и стражи. Сейчас её настроение значительно улучшилось и даже принимать поклон в пятнадцатый раз и с улыбкой отвечать очередной горничной или стражнику её не раздражало так сильно.
Единственное, что могло испортить ей настроение всё же произошло именно сейчас.
Внезапно, пока она выбирала какое именно яблоко хочет сорвать с яблони в саду во внутреннем дворе замка зазвучали трубы, и засуетилась стража. Флаги в виде сплошного синего полотна с чёрным трезубцем начали поднимать. В сад срочно вышили несколько дворников, которые начали дополнительно подметать территорию. Садовники спешили проверить насколько хорошо ранее подстригли кусты. На стенах, которые было хорошо видно даже через огромные деревья в саду явно прибавилось стражи. Хотя она уже понимала, что это значит, но решила убедиться, остановив пробегавшего мимо стражника.
— Простите… Что случилось? — Спросила она, одёрнув совсем молодого парня её возраста за плечо.
— Его Величество возвращается в замок. Колонну с его личным штандартом уже видно на горизонте, принцесса.
— Ясно… — Грустно ответила принцесса и вновь повернулась к стенам замка. — Отец, значит...
— Я могу идти, принцесса? — Робко спросил стражник и только она собиралась извиниться и отпустить его, как её перебили.
— Свободен! — Ответил ей ещё не мужской, но уже властный голос и между ним и принцессой, с одного из самых высоких деревьев, спрыгнул парень с длинной для его роста полуторной катаной за спиной одетый в чёрное кимоно с белым трезубцем на спине и с малой его версией на обоих концах воротника.
— Младший брат… — Испугавшись произнесла она. Он злобно зыркнул на неё такими же зелёными глазами и кивнув в сторону убежавшего стражника произнёс.
— Шевелись давай… Мне это тоже не нравиться, но всем нам также следует встречать Отца у ворот замка. — Его волосы были такими же рыжими, только концы он специально красил в белый, из-за чего создавал весьма странное впечатление.