– Там ничего нет, – сообщил Юн, вылезая.
Глядя, как он отряхивает песок с одежды, они внезапно засомневались. Страх пропал даже у Кари, и они были слегка разочарованы.
– Ничего?
– Ничего.
Они недоверчиво переглянулись, немного стыдясь, что подняли такой шум из-за кома вонючей одежды и розовой расчески.
– Я сам посмотрю, – раздраженно буркнул Карл, тоже встал на четвереньки и уполз в темноту. Через пару секунд он вынырнул обратно, багровый от возбуждения.
– А это что? – завопил он, тыча Юну в лицо свои находки. – Ты что, не видел?
Лизино полотенце. И рубашка, тоже Лизина. Юн сжал голову руками.
– Нет, – сказал он в недоумении, растерянно. – Я не видел. Этого там не было!
– Как же не было! Я же нашел!
– Нет, нет…
– Очнись! Ты думаешь, это я наколдовал?
– С меня довольно, – сказала Кари и пошла прочь, но через несколько метров остановилась, потому что никто даже не посмотрел в ее сторону.
– А тело? – не к месту ухмыльнулся скотник. – На ком-то все это было надето…
– Понятно. Девушка где-то здесь, рядом.
– Я этого не видел! – повторил Юн как одержимый и потряс мокрые тряпки. Опустившись на четвереньки, он снова ринулся в отверстие, но увидел все то же самое, что и в первый раз: песок, грязь, зеленую плесень и гнилые листья. Зато он внезапно вспомнил, что играл здесь в детстве. Не часто, из-за уединенности этого места, но когда они задумывали серьезные далекие экспедиции и хотели расширить границы своего мира, то шли сюда – он и Лиза, понятное дело.
– Я этого не видел! – разрыдался он, когда вылез. Голова раскалывалась, как после тяжелого удара. Ему хотелось взрезать ее, вскрыть острым ножом, чтобы ее ужасное содержимое вытекло наружу и стало прозрачным…
– Ну, ну, ничего страшного не случилось, – пробормотала Кари. Она взяла его за руку и повела вниз. – Каждый может ошибиться. Там было темно.
– Нет, нет. Все другое я видел: песок, камни.
– Ну, ну. Не заводиться из-за пустяков…
И завертелось.
Вещи передали ленсману, Заккариассен и Лизины сестры опознали их, криминалист в городе снял с предметов все пробы и отправил для всестороннего изучения дальше, в столицу.
Команда человек в тридцать – сорок прочесала с собаками все окрестности расщелины, школьники вели свои доморощенные расследования, люди присматривались к соседям и рылись в памяти.
Выяснилось, что Лизины родственники на юге последний раз видели девушку до ее приезда на остров в сентябре. Но это был не первый случай, когда она пренебрегала своим ежемесячным визитом к ним. Ее работодатель пару раз зашел к ней на квартиру, никого там не обнаружил, но не удивился – к ее необязательности давно привыкли. Все гадали, почему не забил тревогу отец, а он не мог понять, с какой стати должен волноваться: при их плохих отношениях они общались от случая к случаю. Более или менее регулярные контакты с Лизой поддерживала лишь старшая сестра, но и она призналась, что та не давала о себе знать неделями и даже месяцами. Она постоянно чудила, убегала из дома, скандалила, вечно предъявляла всем претензии – неизвестно почему.
Юн почти не участвовал в этой суете. В тот вечер он вернулся домой совершенно расстроенный и выпил целую горсть таблеток. Элизабет нашла его в коме и вызвала врача, тот сразу приехал, прощупал пульс, посмотрел в зрачки и забрал с собой все, что осталось в аптечке. Примерно через сутки Юн пришел в сознание; он был словно потерянный, но уже не в таком отчаянии. Элизабет не бранилась, готовила его любимую еду, варила какао и на пару дней приостановила сборы, чтобы излишне не травмировать брата.
Когда Юн более или менее вернулся к жизни, первым делом он позвонил ленсману и прямо, без обиняков описал все, что видел тогда на Лангеванн: если уж он проболтался об этом Элизабет, тем более следует рассказать ленсману.
Но озеро далеко от расщелины, где нашли вещи, в нескольких километрах к югу, а никакой веры Юну и его видениям у ленсмана не было – многие старались прилепиться к этой истории, чтоб оказаться в центре внимания.
Тем не менее ленсман велел обшарить берег озера, выслал туда нескольких спортсменов-водолазов и позвонил Георгу. Но ничего не нашли и не выяснили.
– Юн, я сыт тобой по горло, – заявил ленсман, когда тот позвонил, чтобы узнать о результатах.
– Наверно.
– У вас с Лизой в последнее время что-то было?
– Нет.
– Ты ее отца по ночам пугаешь?
– Говорил же, это не я.
– А свинство на стенах – твоя работа?