– Думал подождать до праздника, но у тебя сегодня выход в открытый космос, захотелось поднять тебе настроение.
– Знаешь ты мои слабости. Угощайся! И ты, Адрей, тоже возьми парочку.
Но в ответ на предложение юноша только поморщился и демонстративно встал:
– Мне пора. Время.
– Да минут пять ещё точно есть, – попыталась уговорить Елена, но напрасно.
Андрей с кислым лицом покинул кают-компанию, даже не взглянув в сторону Ильи.
– Вам бы выпить друг с другом, или как это у мужчин делается. Нам, девчонкам, достаточно посмеяться вместе и всё, подружки, а что с вами делать, ума не приложу, так и будете дуться друг на друга.
Монпансье весело брякнули в коробке, когда Елена убирала их, затыкая за пояс. За иллюминатором её уже ждал космос, пустой и холодный. Какой бы смелой она ни была, сколько бы раз уже не выходила за пределы станции, каждый раз Елене становилось не по себе. Глядя в бесконечную черноту, она признавалась сама себе, что ей страшно. Но только самой себе, больше никому! Её чувства напоминали детский страх темноты, когда выключив в комнате свет, спешишь лечь скорей в кровать, хотя знаешь, что никакой опасности на самом деле нет, но каждый раз кажется, что именно сегодня на тебя накинется тот самый выдуманный монстр из-под кровати.
– Пойду, починю твоим антенну! Дай мне пару часов, и посмотришь, как выросла дочурка.
По-дружески Елена потрепала товарищу волосы и вышла.
Пригладив причёску, Илья про себя медленно отсчитывал минуты до конца вахты, Андрей уже наверняка приступил к своим обязанностям, значит можно расслабиться, почитать книгу, посмотреть кино или просто посидеть, наблюдая, как в иллюминаторе сияет Рея – старая одинокая звезда, вокруг которой теперь спутником вращается Рим. Любой способ скрасить ожидание встречи был бы сейчас хорош. Нужно просто дождаться когда Елена закончит ремонт. Всего пару часов, но почему же именно сейчас каждая секунда кажется вечностью?
***
Илья проснулся от того, что кто-то тряс его за руку. Видимо, сказывалось напряжение от недавних событий, сон сморил мужчину прямо посреди кают-компании, не смотря даже на шум. И теперь ему понадобилось какое-то время, чтобы осознать себя, а затем, чтобы протереть глаза и увидеть наконец перед собой растерянное лицо Андрея.
Бортврач никак не мог остановиться и всё тряс Илью, будто пытаясь вытряхнуть его сознание из тела.
– Чего тебе?
– Елена… – только и прошептал юноша, остальное читалось в его расширенных от страха глазах.
– Где она?
Сон как рукой сняло, Илья уже отстегнул страховочный карабин и встал с кресла, слегка оттолкнув от себя ошалевшего Андрея.
– В стыковочном отсеке. Изолирована.
– У неё с собой должна быть инъекция на такой случай.
– После введения лекарства улучшения не зафиксированы.
Андрей рапортовал словно робот, чеканя каждое слово и не слыша самого себя, он даже и вопросов не слышал, знал что саниспектор спросит по инструкции.
– Симптомы.
– Повышенная температура, потливость, кашель, сухость во рту, покраснение глаз…
– Другие заболевшие.
– Не зафиксировано.
– Время.
– Три часа пятнадцать минут.
– Время в открытом космосе.
– Два часа сорок семь минут.
Елена сидела на полу стыковочного отсека. Даже сквозь объёмный скафандр было заметно, как от тяжёлого дыхания поднимается её грудь. Увидев в смотровое окно Андрея и Илью, женщина через силу улыбнулась и помахала рукой, приветствуя. Движения давались ей нелегко, высокая температура то и дело пыталась увести разум, но Елена сражалась, не позволяя себе бредить.
– Почему она без шлема?
И тут бортврач словно очнулся ото сна, соображая, пытаясь вспомнить, как же он смог совершить такую ошибку. Илья не стал ждать ответа, он знал, Андрей запаниковал, Елена пожаловалась, что ей тяжело дышать, возможно, даже сама сняла этот дурацкий шлем. Уже и неважно, важно, что теперь заражён весь стыковочный отсек, значит открыть его просто так нельзя. Чтобы вытащить оттуда больную придётся эвакуировать отсек, а затем проводить дезинфекцию. А время уходило, как песок.
Вдруг Андрей ожил, его мозг яростно заработал, разыскивая пути решения, бортврач затараторил:
– Слушай меня, мы её вытащим! Для этого сейчас нам самим нужно надеть защитные костюмы, а ей – шлем, затем проведём эвакуацию и перенесём Лену в медотсек…
… и осёкся, встретив непробиваемый и суровый взгляд санитарного инспектора. Он уже видел эту холодную решимость в глазах, совсем недавно, когда так рвался помочь разведчикам, когда его жертвенность разбилась о беспрекословный приказ.