– Вы вызвали, чтобы сказать мне, что вынуждены отослать Рем обратно вместе со всеми пассажирами.
– Это ваша юрисдикция, санинспектор.
– Груз уже отцепили?
– Ожидает инспекции и назначения дезинфекции в грузовом отсеке.
Остался только последний вопрос, который Илье хотелось задать с самого начала, но страх услышать ответ пересиливал. И его даже не нужно было произносить, капитан прочёл всё по глазам.
– Улучшений в состоянии больной нет, её держат в изолированной капсуле. Других заражённых нет, – и, немного промедлив, словно боясь звучать слишком резко, – Илья, вам нужно принять решение.
Но решение давно принято, как и в случае с разведкатером, инструкция велит отправлять Рем к ближайшей крупной станции, лететь до которой грузо-пассажирский корабль такого класса будет не менее трёх месяцев. Нет, всё решено, капитан знает об этом, но не может сказать прямо, что просто даёт Илье время попрощаться с родными. Возможно, навсегда, никто не знает, удастся ли им сдержать инфекцию, а имеющиеся на борту препараты не возымели никакого действия.
– Я должен лететь с ними, пусть возьмут меня на борт, вместе с моей ампулой. Тут же она больше не понадобится, если меня не будет? – посеревшее от горя лицо Андрея вновь приобрело ту юношескую решимость, с которой он точно так же всего каких-то пару дней назад был готов броситься наперекор всем правилам на спасение двух незнакомцев.
– Это самоубийство, – отрезал Илья.
Сухо и строго, как и прежде. Обрывая на корню все розовые мечтания о героизме.
– Неизвестно, поможет ли противовирусное даже пусть и сто тринадцатого поколения, запасы воды, набранные на пит-стопе, непригодны, и мы вправе считать, что все пассажиры и экипаж потенциально больны. Знаешь, что их ждёт? В лучшем случае они будут строго экономить ресурсы, и больше никто не заболеет. В худшем – Рем пополнит ряды кораблей-призраков. Всё ещё хочешь стать безымянным героем? – и даже не дав Андрею раскрыть рта, продолжил, – Капитан, назначаю бортового врача на должность временного санинспектора, до тех пор, пока на станцию не прибудет официальная замена. Меня же прошу уволить по собственному желанию и отправить на Ромул ближайшим рейсом.
– Стыковка с заражённым кораблём безопасна?
– Абсолютно. Сразу после отлёта командуйте дезинфекцию стыковочного отсека.
– Оставляете нас на неквалифицированного мальчишку?
– Я думаю, он усвоил урок.
***
Андрей выскочил вслед за Ильёй и поразился, как быстро может двигаться человек, когда его близкие в опасности. На крейсерской скорости бывший санинспектор пролетел по коридору, высоко подпрыгивая, оборачивая в свою пользу даже гравитацию, скользнул в лабораторию и тут же выскочил обратно, сжимая в руках небольшую ампулу.
Бортврач попытался схватить коллегу, остановить хотя бы и за пояс. Одержимый паникой, он даже не слышал требования капитана прекратить погоню.
– Стой, Илья, прошу! Я не справлюсь, я облажался и облажаюсь ещё сильней! Пусть уж лучше я пойду! Я хочу пойти! Пусти меня! Ты же знаешь, я не справлюсь!
В очередном броске его рука наконец нащупала край ворота и крепко сжавшись, уцепилась намертво.
– Не мешай мне! Это моя семья, моя дочь! – всё внутри Ильи кипело: гнев на самого себя бурлил, смешиваясь с раздувающимся чувством вины.
Куда он идёт? Как может он вот так легко бросать свой пост, передавая в руки совсем ещё зелёного мальчишки?
Взбешённый собственной слабостью и безвольностью Андрея, мужчина сжал кулак и, хорошо размахнувшись, впечатал его в лицо бортврачу. Хрустнули кости, юноша разжал руку и схватился за нос.
– Хочешь сбежать? Ты убил её! Собственной безалаберностью, и теперь хочешь сбежать? Каждый уголок станции напоминает тебе о том, какую ошибку ты допустил, так ведь? Просто прими это и соберись! Теперь все они зависят от тебя. И ты на своей шкуре ощутил, что права на ошибку у тебя нет! А теперь послушай меня. Ты прошёл обучение, сдал все экзамены, и тебя допустили на станцию, значит ты готов. Так что просто утрись сейчас и начни делать свою работу! Понял меня?
Удар сработал как надо, мысли Андрея прояснились, паника отступила, вместо неё пришло осознание, резкое и холодное.
– Это не по инструкции. Приказом я снят с должности и не имею даже звания бортврача. Капитан слишком мягок, но я усвоил урок, у меня был лучший учитель!
Сплюнув горькую, похожую на вкус алюминиевой вилки во рту кровь, Андрей ногами оттолкнулся от стены и лбом протаранил грудь Ильи. Резко выдохнув и лишь на секунду ослабев, саниспектор не удержался и осел на пол, выпуская из рук ампулу. Подхватив лекарство, Андрей рванул к стыковочному отсеку что было сил. Если бы он нашёл в себе мужество обернуться, увидел бы, что вся его спешка напрасна. Илья так и остался сидеть на полу, исступлённо глядя перед собой.