Она снова задрала его майку, довольная от мысли, что они, возможно, не доберутся до спальни. Она могла поклясться, что здесь у стены будет даже еще невероятнее.
Он оторвался от ее губ:
— Как, блять, ты так быстро свела меня с ума?
— Это… — «Химия». — Что происходит между нами. Я… — «Нуждаюсь в тебе».
— Да. Я тоже, — он снова припал к ее губам, его язык проник глубже, а поцелуй стал требовательней, словно Джейми хотел отметить её. — Я рад, что мы одни. Хочу доставить удовольствие каждой твоей частичке. Я хочу, чтобы твое тело знало, кому оно принадлежит сегодня ночью. Хочу ассоциироваться у тебя с наслаждением, чтобы ты становилась мокрой, едва услышав мой голос. Я не оставлю тебе ни единого шанса отказаться.
— Я не могу представить, что смогу тебе отказать, Джейми… — Бристоль не могла отдышаться, но сейчас это не имело значения. Пока он к ней прикасался, все не имело значения.
Мужчина пробормотал проклятие, прежде чем его лицо расслабилось. Затем он, наконец, направился по коридору в сторону спальни, при каждом шаге обеспечивая трение в самых интимных местах. Снова по коже побежали мурашки. Желание сосредоточилось у неё между ног – так остро, что стало больно. Они всё ещё были полностью одеты. Он ничего с ней не делал, кроме поцелуев. Но Бристоль уже чувствовала, что этот мужчина стоил многих других вместе взятых.
Джейми толкнул слегка распахнутую дверь спальни. Шекспурр, мяукнув, спрыгнул с подоконника, а затем выскочил из комнаты. Бристоль едва ли обратила на него внимание, потому что Джейми поднес её к кровати, бросил на матрас и накрыл её своим телом. Он на миг оторвался от её губ для того, чтобы сорвать с девушки кружевной топ и откинуть его в сторону. Затем мужчина снова накинулся на её рот и, укусив за нижнюю губу, пробрался внутрь, лишая девушку рассудка.
Бристоль оттянула его майку, лихорадочно пытаясь добраться до упругой кожи, обтянувшей жесткие мускулы. Она жаждала чувствовать его, упиваться им, сделать его частью себя настолько, насколько это возможно.
Наконец, он сорвал с себя майку, расположившись так, что она могла хорошо его разглядеть. Бристоль чуть не проглотила язык. «О. Святой. Боже». Чем больше она на него смотрела, тем сильнее её начинало лихорадить от желания. Она провела руками от груди к животу, касаясь кубиков пресса. Потрогала тату в этническом стиле на его плече, ощутив, как сбилось его дыхание от прикосновения. Неспособная устоять, она снова пробежала пальцами по его груди, медленно обводя соски. Ей нравилось смотреть, как они твердеют. По телу Джейми побежали мурашки.
— Не торопи меня, Бристоль. Я хочу сделать все правильно. — Мужчина тяжело дышал, его дыхание участилось, когда он расстегнул ширинку. — Позволь мне доставить нам обоим удовольствие.
Джейми ничего не носил под джинсами. Бристоль увидела его мужскую плоть и задрожала. Она, конечно, уже ощутила это раньше, но он был очень большим.
— Поторопись, — девушка потянулась к молнии на своих джинсах, расстегнула её и начала стягивать их с бедер, пока располагающееся сверху тело мужчины не помешало её стриптизу.
Джейми поднялся и снял свои джинсы. Бристоль сразу же получила полное представление о его размере. «Хорошо оснащенный – это слабо сказано. Или, возможно, раньше ей доводилось видеть лишь маленькие члены, как у Хейдена, например».
— Вот так, сладкая. Снимай все, чтобы я мог добраться до тебя. Я хочу увидеть твою прекрасную кожу и шелковую киску, которую буду поглощать.
Ни один мужчина так раньше с ней не разговаривал. Его слова были грубыми и смелыми, но в них не было ничего грязного. Он заставлял её чувствовать себя сексуальной, какой и должна себя чувствовать любая женщина. Впервые в жизни она хотела отдать мужчине всю себя.
Она сняла джинсы, следом за ними отправились трусики, Бристоль расстегнула бюстгальтер. Когда Джейми наклонился к ней, словно хищник, готовый взять её всеми возможными способами и подарить ей наслаждение, её соски затвердели. А плоть сжалась.
Сердце колотилось, чувствуя желание, девушка широко раскрыла бедра, упираясь пятками в матрац.