Мужчина услышал быстро приближающиеся шаги. «Не похоже на походку счастливой женщины».
Джесси поднялся с кровати и схватил джинсы. Он уже застегивал пуговицу, когда в дверном проеме появилась Бристоль – напряженная и разгневанная.
— В чем дело, милая? — неприятное подозрение закралось в его голову. — Хейден вернулся? Потому что, если это так, я…
— Какая у тебя фамилия?
Этот вопрос заставил Джесси застыть. «Она его узнала?»
— Это важно?
— Ты знаешь, что да.
«Значит, узнала». И была очень зла. Большинство женщин, которых он знал, обрадовались бы, узнав кто он. Они были бы в восторге, осознав, что переспали со звездой. Но не Бристоль.
Джесси медленно направился в сторону девушки:
— Давай присядем и поговорим об этом.
— Я не хочу садиться, — Бристоль стиснула зубы, — я хочу ответ. Ты лгал о том, кто ты?
Мужчина потер лоб. Ему хотелось бы почистить зубы и выпить кофе перед выяснением отношений. Это дало бы время придумать правильный ответ. Обычное обаяние рок-звезды – улыбка, с ямочками на щеках, – здесь не пройдут. Джесси хотел, чтобы Бристоль поняла, что он не собирался причинить ей боль. Он не мог позволить ей подумать хоть на минуту, что он использовал её, что ему на неё плевать.
Потому что за долгое время Бристоль была единственной женщиной, о которой он заботился.
Он ласково обнял её за плечи:
— Прости.
Она скинула его руки:
— Возможно, после того, как мы пару раз трахнулись, ты мог бы побеспокоиться и упомянуть о том, что я сплю не с «Джейми-без-фамилии», а с «Джесси-твою-мать-МакКоллом». Ты вообще собирался мне рассказать?
Глаза девушки наполнились слезами, и сердце Джесси заполнило чувство вины.
— Ты всё время намекала, что это просто интрижка, — он пожал плечами. — Во-первых, это было прекрасно. Ты мне понравилась, к тому же мне нужно было место, чтобы залечь на дно. Ты слышала о моем партнере по группе и ужасной трагедии на прошлой неделе? — когда девушка кивнула, он снова прикоснулся к ней.
— Меня там не было. Я не замешан в этой истории. Мой агент сказала мне спрятаться, пока она пытается донести это до общественности. Это имело смысл. — Он попытался улыбнуться. — Кроме того, она меня пугает. Я делаю всё, что она говорит.
Шутка не удалась. Лицо девушки исказилось от боли.
— Значит, я была способом скоротать время, пока ты ото всех прячешься? Круто.
— Нет, — Джесси снова стал серьезным. — Было бы лучше, если бы ты не интересовала меня так сильно, но с самого начала что-то в тебе притянуло меня и не отпускало. Поэтому я вызвался помочь на той вечеринке. Я не мог смотреть в твои грустные глаза и не попытаться сделать тебя счастливой. И до сих пор не могу.
— Так ты меня пожалел? Трахнул из жалости несколько раз?
— Бог ты мой, нет! Ты мне нравишься. Помнишь? — Джесси подозревал, что его чувства к Бристоль намного глубже, но сейчас она его вряд ли услышит и поверит. — Будучи знаменитым, мне приходится быть осторожным. Люди раньше уже продавали меня. Люди, которые на меня работали, или которых я считал своими друзьями, продавали мои фотографии и личную информацию. Ты видела мои фото в душе?
Девушка робко кивнула:
— Все видели. Это твоя подружка сделала?
— Вероятно. Через пять недель отношений она выбрала полмиллиона долларов вместо меня. Поэтому ты не единственная, кто чувствовал себя использованным.
— Это ужасно. Я бы никогда… — она покачала головой.
Нет, она не стала бы лезть в его личную жизнь. Возможно, они не были знакомы столько, сколько со Сьеррой, до того момента, когда та предала его. Бристоль не торговалась ради славы. Она знала, каково это быть использованной.
— Теперь я знаю это, — заверил он Бристоль. — Сначала я не был уверен и немного знал о тебе… я действительно сомневался, хочешь ты заняться со мной сексом из мести Хейдену или же потому что понравился тебе.
Выражение лица девушки на мгновение смягчилось, и у Джесси появилась надежда, что она его услышит.
— Ты действительно мне нравишься. — Затем она снова нахмурилась. — Или я так думала. Если ты считал, что я тебя использую, почему поехал ко мне домой?
— Честно? Я слишком сильно хотел тебя, чтобы вот так отпустить. Я встречал много женщин…
Девушка сжала свои полные губки и скрестила руки на груди:
— Конечно! Ты уже говорил об этом. Теперь я понимаю.