Для самого Юра каждый полет был праздником. И не только оттого, что случались они редко и доставляли массу положительных эмоций. Еще они становились для Юра возможностью ощутить и показать собственную значимость, а заодно и покомандовать старшими по возрасту. Так и в этот раз. Юр гордо выхаживал по песку, давая распоряжения бойцам, как развернуть и разложить купол параплана, как подвязать стропы. Потом ходил, проверял, бурчал по своему обыкновению.
Кто-то относился к нему с иронией, кто-то его откровенно недолюбливал, а вот друзей у него не было вовсе. Но он, похоже, от этого никак не страдал. Жил на самом краю поселения, тренировался в полетах, если дул ветер, но Кир все время кого-то приставлял к нему, чтобы контролировать использование пристяжного троса.
– Что смотреть-то? – спросил Юр у Макса.
– Мне нужно понять, с какой стороны и по какой линии можно поразить шлюзовые ворота выстрелом из орудия. Прочертишь мне линию на карте, будешь молодцом. Это раз. А два, вообще обстановку глянь, где есть муты, где нет.
– Не вопрос. Плевое дело. Привяжусь к ориентирам, будет тебе линия.
Макс подумал, что куда лучше было бы поднять в небо Бориса, опытного наблюдателя, но это было решительно невозможно. Для полета нужны не просто знания, не просто умения, а наработанные рефлексы, когда пилот не думает, за какую стропу потянуть, а просто держит крыло в нужном положении, как человек, когда ходит, не думает, какую конкретную мышцу надо напрячь. Если этого нет, то количество удачных взлетов никогда не будет равно количеству удачных приземлений. Борисом же рисковать не хотелось.
Юр застегнул на себе все необходимые ремни, проверил все крепления к стропам. Для верности пилота снабдили рацией, чтобы можно было задавать ему вопросы в случае необходимости.
– Давай без троса обойдемся! – Юр глянул на Макса умоляющим взглядом.
– Да щас… – Макс фыркнул. – А потом с меня Кир шкуру спустит, если что.
– Злые вы все, – без всякой иронии заявил Юр.
Макс лично прицепил карабин троса к ременной системе. Трос шел к катушке, закрепленной на флагманском буере.
– Ветра хватит? – с сомнением поинтересовался Борис.
– И не при таком летали, – ответил Юр. – Все! Купол поднять!
Бойцы растянули полотнище, держа его за края передней кромки. Ветер проник в специальные полости, расправил ткань и придал ему форму несущего крыла.
– Приготовились! – предупредил Юр. – Ап!
Бойцы отпустили параплан, и тот, под напором ветра, взмыл в небо, остановившись в зените и натянув стропы. Юр пару раз подпрыгнул, проверяя крепления и наполненность крыла воздухом.
– Все, бывайте! – сказал он и потянул обе стропы вниз, наклоняя заднюю кромку крыла, придавая ей подъемную силу.
Парня тут же оторвало от песка и неспешно потянуло вверх, метр за метром разматывая тросик с катушки.
– Здорово так, наверное… – Борис задрал голову, прикрыв ладонью глаза от солнца.
– Может быть. Но не наша тема. Пойди связь проверь. Ты, как наблюдатель, лучше меня вопросы задать сможешь.
Борис забрался на буер и взял переговорный модуль рации. Юр уже поднялся почти вдвое выше крыши отеля, с которой недавно велось наблюдение.
– Как там? – спросил Борис, нажав тангенту.
– Красота. Все каналы западнее подрывов высохли полностью. Мутантов нет.
– А восточнее?
– Северный сухой, в южном, западнее подрыва, мутами вода кишмя кишит. В озере тоже довольно густо. Шлюз, кстати, отлично видно. Он наполовину заглублен ниже уровня песка. Или замело, или так устроен, непонятно.
– Из пушки-то в него можно попасть?
– В верхнюю часть ворот можно. Но тогда много воды останет…