Павел сел и помотал головой, с трудом возвращаясь к страшной реальности. Был уже поздний вечер, впереди всех ожидала первая ночь новой жизни, и какой она будет – никто не знал. Он вспомнил, как, проезжая по мосту, видел в реке множество людоедов, которые непонятно с какой целью забрались в воду. Некоторые плыли удивительно быстро, оставляя за собой пенный след, будто в какой-нибудь комедии. Да, стоило помыться, пока есть время, – если людоеды любят воду, то к реке не сунешься, а в трубах ее больше нет. Павел предположил, что это, возможно, как-то связано, уж очень быстро отключилась подача. И электричества нет. Что-то случилось на подстанции? Или электричества вообще нет, во всем городе?
– Ты меня слышишь? – Лена, серьезная и будто повзрослевшая, снова затрясла Павла. – Идем.
– Хорошо, – подчинился он, встал и покачнулся. – И пусть Светка сразу бутербродов каких-нибудь наделает, и правда жрать больше, чем спать, хочется.
Лена нашарила в темной ванной комнате тазик с водой, помогла Павлу встать в него, вручила мыло и маленький ковшик. Она сама удивлялась, насколько стала спокойнее: мужчина вернулся в дом, и теперь она знала, что делать. Полечить, помыть, накормить… Древние инстинкты помогали психике расслабиться.
– Ты пока сам себя поливай потихоньку и мылься. А я на кухне старый чайник отыщу, когда все водой наполняли, я про него забыла. С ним удобнее будет. Смотри, не упади!
Лена вышла. Оставшись один, Павел послушно полил себя, как мог, но не успел как следует намылиться, как ему послышалась какая-то возня за стеной. Он замер, но звук не повторился. В темноте Павел уже не мог различить плитки старого кафеля, который все собирался заменить.
«А ведь тут стенка-то у нас совсем тонкая… – успел подумать он. – Всегда все слышно было от соседей».
Звук громкого, с хрустом удара, донесшийся из темноты, заставил Павла отшатнуться, и, едва не упав, он оперся о стиральную машину. Тут же последовал второй удар, и он не увидел, а догадался по звуку, что покрытая кафелем стенка разламывается, плитка сыпется в заполненную водой ванну. Нужно было покинуть тесное пространство. Павел неловко повернулся, и тазик «поехал» по полу. Он упал на колени, разливая воду, и в этот момент та тварь, которая рвалась в квартиру, все же пробилась и прыгнула на него. К счастью, в темноте людоед видел не лучше, чем жертва, и не вцепился в него зубами сразу. Холодные руки скользнули по намыленной спине, и Павел вывалился в коридор.
– Светка, ключ дай! – закричал он, помня, что подруга Лены осталась в комнате. – Тот, с которым я пришел, быстрее!
В коридоре стоял ящик с инструментами, но не объяснять же Светлане сейчас, где именно лежат топорик и молоток. В коридоре было чуть светлее, и, извиваясь на полу в борьбе с противником, Павел смог его узнать. Да, это был его сосед, «дед Сергей». Он с детства помнил худого, вечно хмурого старика. Последние годы дед Сергей часто гулял с внучками на детской площадке, бдительно оберегая своих нежно любимых девочек от любой опасности. Что-то стало с ними теперь? Думать было некогда. Старик был силен, как животное, его зубы то и дело клацали совсем рядом с горлом, а ногти впивались в тело жертвы, сводя на нет преимущество скользкой кожи.
– Паша, осторожно!
Старый, советский еще, а может, и довоенный чайник, большой и тяжелый, обрушился на затылок деда Сергея, или того, кем он теперь стал. Хватка чуть ослабла, и Павел попытался выбраться из-под противника. Лена ударила еще и еще раз.
– Светка, ключ!
– Ищу! – истерично запищала та из комнаты. – Ищу!
– Идиотка… – Павел освободился. – Лена, бей, не останавливайся, я мигом, я топор возьму!
Но Елена не нуждалась в приказах. Ничуть не боясь и даже испытывая странное удовольствие, она, вкладывая в удары всю силу, мерно опускала чайник на голову старика. Жаль, что чайник был пустой, – не хватало веса, чтобы размозжить череп… «А ведь я могу! – почти весело подумала она, замахиваясь для очередного удара. – Могу! Будем жить!»
Мокрая, узкая, но сильная рука нащупала ее лодыжку и рванула. Ахнув, Лена упала на спину, едва сумев уберечь голову. И дед Сергей, будто и не получив десяток ударов по затылку, тут же оказался на ней. Лена в испуге прижала к себе чайник и услышала, как заскрипела дужка, когда в нее вцепились зубы старика.
– Пашка!
– Здесь!
Удар с хрустом, негромкий, но страшный. Павел уже имел некоторый опыт общения с людоедами и бил хладнокровно – по затылку, прихватив деда Сергея за жидкие седые пряди. Трех ударов хватило сполна, но он удвоил их число, чтобы быть уверенным.
– Все! – он сбросил тело с Лены и помог ей встать. – Цела?