— Гай, — бросил я, когда парень перестал шипеть из-за света, попавшего в его глаза. — Скажи-ка мне откровенно. Почему ты не рискнёшь вырваться отсюда?
— У меня осталась последняя жизнь, — предсказуемо пропищал тот, свернув в широкий тоннель, где спокойно могла проехать машина.
— Ты разве не понимаешь, что всё равно скоро умрёшь? Так не лучше ли попробовать пробиться наружу? — немного зло произнёс я, пытаясь разглядеть его спину.
— Если я умру, то попаду в Ад, — проблеял Гай, доказав мою давнишнюю теорию, что светлые после смерти в Чистилище тоже попадают отнюдь не в Рай.
— Да ты же всё равно умрёшь! И совсем не от старости! Да у тебя уже сейчас зубов меньше, чем у моего деда, — вывалил я на светлого неприятную правду, покосившись на крысу, следовавшую с нами. — А на поверхности у тебя появится шанс всё изменить. Мне однажды довелось слышать историю парня, который выбрался из переулка Трусов. Знаешь, что это за место? Так вот он после этого стал успешнее меня, хотя это и кажется невероятным, а его тело очистилось от гноя и прочего дерьма.
— Правда? — робко проронил Гай.
— Зуб даю, — уверенно отчеканил я и пересказал ему теорию о том, что Чистилище убивает тех игроков, которые не развиваются.
Тут уж светлый притих, а спустя пару минут, через силу прохрипел, будто его кто-то душил:
— Я пойду с тобой.
— Вот и ладненько, — обрадовался я, почти не ощущая раненую ногу. Она превратилась в бесчувственный протез. Но я всё равно продолжал упорно ковылять за Гаем, и вскоре он привёл меня в небольшую пещеру, от которой ответвлялись шесть подземных галерей. Воняло здесь так, словно я попал в хранилище грязных носков. И основной смрад шёл из темнеющего в стене пещеры провала, который имел по углам два сталагмита и столько же сталактитов. Похоже, это и есть тот самый ход, который Гай обозвал Глотка Дьявола, ведь вряд ли он увидел это название на гугл-картах. Но по мне вход в логово тварей больше напоминал гигантскую пасть какого-то зверя, и здесь скорее подошло бы название Пасть Дьявола. Хотя сколько слагаемые ни меняй местами — значение суммы не изменится. Нам всё равно придётся идти в эту вонючую кишку, стенки которой блестели от затвердевшей слизи, а пол устилал ковёр из дерьма. И уж если меня пугала такая перспектива, то Гай, наверное, сейчас трясётся от ужаса.
Я на всякий случай спросил у темноты:
— Ты ещё здесь?
— Тут, — выдохнул парень, выбивая редкими зубами зажигательную чечётку.
— Молодец, ты настоящий герой, — попытался я немного унять его страх, который, впрочем, щекотал и мои яички.
— Угу, — вяло бросил тот.
Я же кивнул и призвал питомца, который вымахал до размеров крупной овчарки, а затем приказал ему:
— Мрак, вон видишь тот проход? Иди вперёд и шипи, когда заметишь живых существ.
Темнопард бросил на меня короткий взгляд и потрусил к входу в Глотку Дьявола. А Гай неуверенно произнёс из темноты:
— Он точно всё понял?
— Ага. Мой питомец в тысячу раз умнее твоей крысы, — уязвлённо ответил я, окинув пренебрежительным взором серого вредителя, который замер в полутора метрах от меня.
— Так крыса не моя, — удивлённо проговорил светлый. — Она просто ходит за мной и ждёт, когда я помру, чтобы пожрать.
— О как, — глупо выдохнул я, а потом заспешил за питомцем, который уже скрылся во мраке пещеры.
Я миновал сталактиты, а затем с омерзением пошлёпал по мягкому, вонючему «ковру», поглядывая на блестящие от слизи стены и потолок. А позади меня слышалось хриплое дыхание Гая, который всё-таки преодолел свой страх.
Мы прошли буквально с десяток метров, когда впереди предупреждающе зашипел Мрак. Светлый сразу же что-то неразборчиво зашептал: то ли молитву, то ли один из текстов Скриптонита. А я сделал ещё два шага и увидел питомца, который шипел на уменьшенную копию той тварины из пещеры. Местный уродец оказался похож на покрытого коготками бледно-серого моржа, разевающего пестрящую зубами пасть. И он не имел глаз, а ориентировался в пространстве с помощью бородавок. Но было и одно существенное отличие от той громадной твари — этот мешок блевотины вдруг весь сжался, а потом выплюнул комок зеленоватой слизи, целясь в темнопарда. Мрак успел отпрыгнуть и «снаряд» попал в стену, где еле слышно зашипел, будто кислота.
Я маленько охренел, а Гай испуганно залопотала:
— Вот, вот на что они способны!
— А чего ты не сказал, что у них слюна ядовитей, чем у мамы моей бывшей девушки? — растерянно промычал я, лихорадочно соображая, как поступить дальше.