Я отступил на несколько шагов от костра.
— Ну что, трусишка? — крикнул Ринальдо. — Хочешь убежать от схватки?
— Нет, просто хочу, чтобы ты не попал в суп. Твои товарищи сделаются ленивыми от такого количества жирного мяса на обед.
Громогласный хохот присутствующих заставил Ринальдо побагроветь, что было видно даже под его окладистой бородой.
— Мне бы только заполучить тебя в свои руки, тогда охота шутить быстро пропадет! — прорычал он и бросился ко мне. Теперь он был не так осмотрителен, как раньше, на что я и рассчитывал. Я сделал вид, будто собираюсь встретиться с ним лицом к лицу, но в последний момент увернулся, выставив ногу, через которую и споткнулся мой противник. Он покачнулся и не очень изящно упал на землю, что вызвало очередной приступ хохота у его товарищей.
Мельком взглянув на Марию, я заметил, что она напряженно и опасливо наблюдает за мной. Был ли это просто страх за своего пациента или же я значил для нее больше? Ринальдо, тяжело дыша, поднялся на ноги, отряхнул пыль с одежды и пригрозил:
— Ты не хочешь бороться, пес? Или ты ничего не умеешь, кроме как убегать?
— Да мне и убегать-то не надо, у тебя ведь ноги заплетаются!
Моя провокация вызвала у него новый приступ ярости. Я хотел сделать пару шагов назад, чтобы у меня было больше места для маневра. Но теперь была моя очередь спотыкаться. Я зацепился пяткой за сухой корень, который как назло вылез именно в этом месте, и упал на спину. От удара у меня на несколько секунд перехватило дыхание. Я снова услышал дикий гогот, который на этот раз адресовался, без сомнения, мне.
Ринальдо стоял надо мной и держал в руках камень величиной с голову. Разбойник осклабился и поднял руки, чтобы бросить его на меня с еще большей силой. Я хотел откатиться в сторону, но был словно парализован. Я уже представлял, как мой череп раскалывается от удара, но вдруг Ринальдо покачнулся. Почти одновременно я услышал громкий треск, раздавшийся как гром среди ясного неба. Крики смешались с шумом. Ринальдо зашатался и рухнул рядом со мной на землю. Камень вывалился из его обессилевших рук. У Ринальдо теперь остался только один глаз и одно ухо. Левая часть его головы превратилась в кашу из крови, костей и вывернутого мозга. Вокруг меня начался настоящий хаос. Бандиты убегали от мушкетного огня, но без особого успеха. Снова и снова, будто несмолкающий гром, гремели выстрелы, и разбойники замертво падали один за другим. С лесистых холмов бежали какие-то люди в униформе, рядом со мной на четвереньки опустился офицер. На нем был французский мундир, и говорил он по-французски:
— Мосье Шрайбер? Добрый день! Капитан Жак Ленуа, к вашим услугам.
Он помог мне подняться, и я увидел, что с бандитами покончено. Они гибли под мушкетными пулями и от ударов штыками превращались в неподвижные кровавые горы мяса. Под одной из хижин сидела Мария со своим братом в окружении солдат с мушкетами наперевес. У Риккардо из двух или трех ран текла кровь, а лоб наискосок пересекала кровоточащая борозда.
— Стойте! — в панике закричал я, увидев Марию. Мой голос дрожал от волнения. — Эти оба — мои слуги!
По знаку капитана солдаты опустили штыки. Мария благодарно посмотрела на меня, но вот взгляда Риккардо я не мог понять. Неужели он осуждал меня в смерти своих людей? Я огляделся и не увидел ни одного бандита, который мог бы сопротивляться. Некоторые были еще живы, но штыки французских солдат быстро делали свое дело. Я в ужасе повернулся к капитану и спросил его, почему солдаты добивают беспомощных раненых людей. Ленуа недоуменно взглянул на меня:
— Но это всего лишь бандиты!
4
Северная Тоскана, среда, 23 сентября
Узкая горная дорога так извивалась, что Энрико Шрайберу постоянно приходилось вертеть руль то в одну, то в другую сторону, чтобы удержать на разбитой дороге взятый напрокат фиат. Под колесами то и дело трещали ветки и небольшие камешки. По обеим сторонам дороги (на самом деле вряд ли эта тропа могла называться дорогой) высился густой лес, зеленая крыша из ветвей и листьев зачастую полностью накрывала дорогу, поэтому у Энрико время от времени возникало ощущение, что он едет через тоннель. Как только лес становился чуть реже, на дорогу пробивались утренние солнечные лучи, составляя неприятный контраст с темнотой леса и слепя глаза, отчего вождение автомобиля становилось непростым занятием.
— Хорошо, что в аэропорту я решился взять в прокате автомобилей этот маленький «фиат», — сказал он. — Если бы я взял другую машину, она наверняка была бы шире, чем эта дорога.
Елена Вида, которая расположилась на переднем сиденье, рассмеялась.
— Мне интересно, что ты сейчас будешь делать, Энрико. — После вчерашнего ужина они непринужденно перешли на «ты». Елена заметила, что впереди, на повороте, только что показался микроавтобус и начал сигналить.
— Хорош, нечего сказать! — прошипел Энрико. — Кто едет снизу, у того есть право преимущественного проезда.
— Может быть, в Германии и есть, — язвительно ухмыльнулась Елена. — Но здесь вряд ли. И, конечно же, не для туристов.
— Тогда нам придется экстренно затормозить, — произнес Энрико и остановил «фиат» посреди дороги, включив аварийный световой сигнал.
— Что это значит? — растерянно спросила Елена.
Снова посигналив, микроавтобус японского производства проехал вперед и остановился едва ли не в полуметре от «фиата». Водитель, упрямый молодой мужчина в мокрой от пота майке, выпрыгнул из кабины и осыпал пассажиров «фиата» руганью, которую можно услышать только на итальянских дорогах. Елена и Энрико тоже вышли и подождали, пока водитель немного успокоится. Энрико встретил его обезоруживающей улыбкой.
— Простите, что мы вас остановили, синьор, но тут все деревья и дороги похожи друг на друга. Вы не могли бы нам подсказать, правильно ли мы выбрали дорогу?
Слово «дорога» он произнес с особым оттенком. Мужчина из микроавтобуса почесал левую подмышку и спросил:
— А куда вам нужно?
— В Борго-Сан-Пьетро, — ответил Энрико.
Итальянец склонил голову набок, словно плохо расслышал фразу.
— Куда?
Энрико повторил.
— Это всего лишь маленькая горная деревушка, ничего особенного. Что вам там нужно?
Елена сделала шаг вперед.
— Мы вдвоем решили осмотреть маленькие деревеньки, в которых нет ничего особенного.
— Но Борго-Сан-Пьетро находится высоко в горах.
— Вы хорошо знаете это место? — спросила Елена.
Вместо ответа мужчина в майке произнес:
— Мне нужно ехать. Освободите дорогу!
Он снова влез в микроавтобус, даже не посмотрев в сторону Энрико и Елены.
— Здесь, в горах, у всех такое плохое настроение? — спросил Энрико, когда они с Еленой садились в машину.
— Не знаю, я из Рима, — с невинным видом ответила Елена. — Но если тут все действительно ведут себя подобным образом, то остается только порадоваться за твою мать, которая вовремя отсюда уехала.
— Неужели это скрытый намек на то, что ты считаешь мое поведение сносным? — спросил Энрико, заводя машину. Он обернулся и осторожно сдал назад.
Елена подмигнула ему.
— Пока я ничего ужасного за тобой не замечала.
— Даже когда у меня начался приступ головокружения?
— Ты с этим едва ли мог что-либо поделать. Правда, если у тебя такие приступы случаются часто, то я бы на твоем месте обратилась к врачу.
— Я был еще ребенком, когда мои родители водили меня то к одному, то к другому доктору. И все без малейшего успеха. Эти шарлатаны заявили, что мой организм крепок, как железо, а приступы головокружения и кошмары связаны с психикой. Но что является причиной, никто из них так и не смог сказать. Наверное, мне придется с этим прожить всю жизнь. Такой вот у меня недостаток.