— А что, если дать вам пинка под зад, виконт? — буркнула Хильда. — Чтобы настроение не пор… Ай! Вилли, ты мне на ногу наступила!
— Да тут одной ногой уже не обойтись, — вздохнула Мина и грустно посмотрела на меня. — Ну, вот как её пускать в приличное общество, а?
— А мне, знаете ли, нравится, — хмыкнул Генрих. — Такая восхитительная провинциальная непосредственность, которую уже почти и не встретишь в высшем свете…
— А много приходилось бывать в высшем свете? — полюбопытствовала Юсупова.
— Ну… бывало. Пакт — не Конфедерация, народа там меньше и незнакомых лиц на приёмах почти и не встретишь. У русских же баронства бывают побольше иных алеманских княжеств.
— Почти не встретишь незнакомых лиц, говоришь… — задумался я. — А можешь что-нибудь сказать о герцогстве Гённегау?
Нет, в будущем мы, разумеется, собирали всю доступную информацию на одного из высших иерархов Пакта, да и ещё на службе алеманцев кое-что слышал… Но уж больно противоречивые сведения были. Не говоря уже о том, что складывалось такое ощущение, будто она родилась уже сорокалетней советницей императора, а о её молодых годах никто толком и не знал особо. Даже об императоре Пакта и то было известно раз в десять больше, включая имена всех его любовниц и внебрачных детей…
— Гённегау? — задумался Рейсс. — Герцогство на самом западе германских земель, на границе с Бургундией. Довольно крупное, сильное…
— Географию я и так знаю, виконт. Кто там правит сейчас, какие новости?
— Сейчас во главе герцогства стоит молодой Альберт фон Гённегау.
— Молодой — это лет пятьдесят, небось? — хмыкнула Хильда.
— Нет, ему около тридцати насколько помню. Впрочем, он глава номинальный, потому как в герцогстве его нет, а его официальным наместником является младший брат — Франц.
— И где же он тогда, если не в своём маноре?
— Так в Дрездене, в Штабе Соединённой армии — он сейчас один из самых перспективных генералов Пакта.
— Ясно, — кивнул я. — А сестёр у него случаем нет? Или жены? В общем, кого-то по имени Дагмар.
— Да как не быть, если лет пять назад это было одной из главных светских новостей, — усмехнулся Генрих. — Пол-Пакта судачило о том, что герцог решил жениться на простолюдинке Дагмар Шмидт.
— И где она сейчас?
— А я могу полюбопытствовать, отчего такой интерес?
— Можешь.
— Так и отчего же?
— Потому что надо, — усмехнулся я.
— Исчерпывающе, — изрёк Рейсс. — Ну, насколько знаю, она тоже служит в армии, но подробнее…
Ну, в принципе, большего я и не ожидал. Но сейчас Дагмар, видать, ещё не озаботилась уничтожением своего прошлого, так что в Пакте о ней более-менее помнят. Однако неплохо же она так поднялась в будущем, а? Из простолюдинок — в герцогини, фельдмаршалы Пакта и тайные советницы Императора…
— Ладно, и на том спасибо.
— Я тут, кстати, обнаружил тренировочный зал, — произнёс Генрих. — Нет желания убить время до ужина? А то как-то больно скучно здесь…
— А это вас случайно не заинтересует, виконт? — Эльмира ткнула пальцем в явно зарождающуюся ссору.
Ну, как — ссору? Просто какой-то высокий русоволосый парень, что-то выговаривал на повышенных тонах уже знакомой нам принцессе Ольге, которая стояла с растерянным и даже несчастным видом.
— Мне не слишком интересны семейные разборки, — слегка поморщился Рейсс.
— Семейные? — спросила Вилли.
— Это чё за хмырь вообще? — нахмурилась Хильда. — Может, ему всечь?
— Это Вышеслав Гедеминович, граф Кольненский, — произнесла подошедшая к нам Эйла, пальцем поправляя очки. — Не думаю, что ссориться с наследником Мазовецкого герцогства — хорошая идея.
— А чего он к принцессе пристал?
— Он её жених, — объяснил Генрих. — Вы откуда вообще выползли-то, друзья? Пару лет назад помолвку наследников Волыни и Мазовии много обсуждали. Это, знаете ли, может серьёзно изменить весь расклад в западном краю…
— Бедняжка, — вздохнула Эльмира.
— Граф? — удивилась Мина. — А чего это он бедняжка?
— Не он — принцесса, — Юсупова прикрыла растопыренными пальцами руки правый глаз. — Чего хочет человек, у которого не осталось ничего и никого? Чтобы его хоть кто-то любил, чтобы он хоть кому-то был нужен. А если таких людей нет? Ужасно. Она не просила об этой судьбе, но что она может сделать?
— Ты о чём вообще? — спросил я.
— М? — девушка сменила позу с нарочито-пафосной на нормальную и вопросительно посмотрела на меня, закидывая в рот последний орешек. — Понятия не имею.