Рыцарь понимающе усмехнулся. Стало ясно, что напряжение последних минут несколько спало.
— Ты — солдат, Джастин. И рассуждаешь как настоящий, хорошо вымуштрованный солдат. Что ж они, должны были меня в кольцо взять? Или лучше фалангой выстроиться, со своими… гхм… кольями? Да даже если бы у них ума и сноровки хватило бы, все равно пара-тройка там бы остались. И это не считая покалеченных. Ну и на что им такая победа? Трофеи — трофеями, но ведь заранее не знаешь, кто именно ляжет.
— Да… заранее и не знаешь.
Джастин посмурнел, глядя прямо перед собой. Салливан еле слышно вздохнул. Механически передвинул прутик с жарящейся крольчатиной. Стараясь поймать взгляд собеседника — тихо спросил:
— Трудно было?
Должно быть, что-то в тоне рыцаря удержало Джастина от резкого ответа. В глубоком, хрипловатом голосе слышалось сочувствие и сдерживаемое любопытство. Слегка потрескивал огонь. Легкий ветер шумел высоко в кронах деревьев.
— По-разному…
Услышал он свой, немного изменившийся голос. Тихонько откашлялся.
— Бывало по-разному.
— Ррота становись! Рровняйсь! Аатставить. Рравняйсь, смирно! Я — капитан Ботрайт. Рад приветствовать пополнение от графа Гастмана. Его Светлость всегда поставляет людей достойных. Должным образом отобранных, экипированных и подготовленных. Хотя по вам то и не скажешь! Ну что, сынки? Бриться то хоть начали? А жопы то подтираете самостоятельно?! И спрашиваю, между прочим, не просто так! Вся штука в том…
Стоящие в отдалении, на высокой зубчатой стене, стражники обменялись понимающими ухмылками. Один из них украдкой жевал яблоко. Командования поблизости не было, поэтому можно было позволить себе такие вольности, как еда и разговоры на посту.
— Слышь, Джастин? Как развопился то? Вся штука в тооом… Хе-хе. В чем вся штука, пара самых смазливых может еще и узнают. Хе-хе
Джастин хмыкнул.
— Это ты зря. Орет, конечно, забавно. И да, жопы — его любимая тема. Но поддержание чистоты — штука сильно важная. Ботрайт, между прочим, фор-дримский мор пережил. А кто-то говорит, что и остановил. Он…
— Да лаадно тебе. Ты ж вроде мужик умный, граамотный даже. А в подобную чушь веришь. Да причем тут мор и, извиняюсь, говно? В Фор-дриме тогда храмы жгли да жрецов вешали. Вот тебе и вся недолга. Богов злишь — от чумы помираешь. Каждый ребенок знает.
Джастин вздохнул. Переубеждать сослуживцев он уже давно не пытался. За пол года, проведенные им в гарнизоне Дурн-фар, навидался и наслушался всякого. Местный контингент, по неизвестной Джастину причине, в большинстве своем состоял из бывших крестьян. Мобилизованные, то есть попросту согнанные, в годы «Голодных войн», они так и остались в цветах своих хозяев. А так же — за их столом. Что для людей, знающих о голоде не понаслышке, было по-настоящему важно. С тех пор прошло уже почти два десятка лет, а прикормленные в свое время крестьяне — давно превратились в настоящих солдат. Но, как говорится, кровь не водица. И Джастину, солдату потомственному и потому относительно образованному, приходилось мириться с царившими здесь нравами и порядками.
— Да. Разумеется. Капитан действительно малость сдвинулся на почве пережитого. Но тебе-то переживать нечего. В гарнизоне полно баранов, чьи задницы менее шерстисты, и потому более привлекательны, чем твоя, Марлон.
Марлон хрипло рассмеялся. Он, и правда, был на удивление волосат. Широкие курчавые брови, сросшиеся посередине и жесткая, угольно-черная щетина, начинавшая расти чуть ли не под глазами — были только вершиной айсберга. Под начищенной бригантиной Марлона скрывался самый настоящий мех, длиной не меньше дюйма. Что вместе с огромными мосластыми ручищами и широким, тяжелым подбородком делало его больше похожим на лешего, чем на человека. Но военная форма и солдатская выправка, как и в большинстве подобных случаев, несколько исправляли положение. Тем временем, капитан Ботрайт закончил приветствовать пополнение и распустил строй. Пока местные десятники разводили вновь прибывших по казармам, к двум болтающим стражникам подошел третий.
— Ну как вам? Видели, орлы какие?
Задавший вопрос мужчина был невысок, толстоват и совершенно лыс. Его кислая мина и тон ясно давали понять, что восторг, мягко говоря, не был искренним. Но это не помешало Марлону принять все за чистую монету. Как обычно.
— Да хорош заливать то, Сэми! Это ж почти мальчишки. Вон тому, смотри, кольчуга чуть не по щиколотки. И шлем — как шляпка на подосиновике сидит. Кхм… к слову о кольчуге то…
— Оно тебе надо, а? Вот прям далась тебе эта кольчуга. Ты за своей лучше смотри, ты…