Через 15 минут, глядя на обезображенное, распухшее от побоев лицо старосты, он спросил следователя.
— Ну и что, сей товарищ, молвит!
Гаппе любил использовать в своей речи русские выражения.
«Горгона», фыркнула.
— Да всё что угодно, Фридрих!
— Ну, скотина! — Она повернулась к старосте.
— Скажи, как ты докатился до такой жизни и продал свою родину коммунякам!
— Никого я не продавал, — староста сплюнул кровавую слюну на пол.
— Так вот, значит, да⁈
Подойдя к нему, Тищенко со всей силы зарядила ему кулаком в лицо. Староста вместе со стулом свалился на пол. Гаппе недовольно поморщился, но промолчал. Методы своей пассии он не разделял, но и не препятствовал им, так как они практически всегда приводили у неё к нужному результату.
Увидев «Горгону» — люди зачастую сразу теряли всякую волю и готовы были сознаться во всём что угодно, лишь бы избавить себя от её присутствия.
— Встать, скотина, когда перед тобой находится офицер «СС»! — заорала та.
Морщась от боли, староста поднялся и, пошатываясь, застыл, придерживаясь за поднятый им стул. Посмотрев на пристально наблюдавшего за ним гестаповца, он дрожащим голосом произнёс:
— У меня не было выбора, господин офицер. Пришёл человек в вашей форме, вернее, приехал и сказал, чтобы я спрятал три автомобиля. Далее он заметил, что я должен буду передать их тем людям, которые мне скажут пароль. Что я мог сделать, он сказал, что, если я открою свой рот и пойду в полицию, они вырежут всю мою семью, а у меня трое детей.
Он вытер рукой выступившие слёзы.
— Что я мог сделать, господин офицер? Они бы их убили.
— Почему ты не пришёл к нам, когда они покинули твой дом⁈
Староста, прижимающий к груди перебинтованную кисть руки с раздробленными в тисках пальцами, бросил искоса ненавидящий взгляд на стоящую неподалёку «Горгону».
— Побоялся, господин офицер… Опустив голову вниз, он всхлипнул и дрожащим голосом прошептал:
— Отпустите мою семью, господин офицер, они здесь ни при чём, всё, что я знал, я уже сказал.
— Ну да, конечно, — Тищенко усмехнулась.
— Молчал как мышь, набравшая в рот воды, пока я не поработала с его женой и старшей дочерью. Только потом у него появился дар речи! В результате мы составили фоторобот всех троих диверсантов, пришедших за машинами, — Тищенко положила на стол листки с изображением.
Взяв их в руки, Гаппе начал просматривать, одного он сразу вспомнил — тот был в составе ревизионной комиссии из Симферополя. Он лично выписывал на поданные ими документы все сопроводительные бумаги и пропуска. Гаппе похолодел: на все военные стратегические объекты… Подняв голову и посмотрев на старосту, он процедил:
— О чём они говорили⁈ — Они же отсиживались у вас до самого утра, так?
— Да, но, господин офицер, они говорили только на немецком, и я практически ничего не понял, за исключением нескольких слов! — Староста развёл руками.
— Каких слов⁈ — Гаппе подался вперёд, сверля того взглядом.
— Ну, я точно не помню, ну, говорили что-то про крейсер… Но что точно — сказать не могу.
— Про крейсер! — Гестаповец почувствовал, как его лоб покрылся испариной пота. В порту стоял ракетный крейсер «Тирпиц» — с ядерным оружием на борту. Именно «Тирпиц» служил сдерживающим фактором. Он мог одним ударом уничтожить целую армию, попытайся она захватить город с суши или с моря.
Глава 6
Гаппе
Дождавшись, когда задержанного старосту увели из кабинета, Гаппе вызвал Могеля. Полковник Георг Могель отвечал за службы безопасности в порту.
— Что-нибудь подозрительное замечено в порту⁈ — Тут же задал вопрос Гаппе, как только Могель переступил порог его кабинета.
— Да нет, слава богу! — Удивлённо ответил тот.
— А что, есть какие-то предпосылки к этому⁈
— Есть, Георг!
— По моим сведениям, в городе объявились боевые пловцы. Выведя на экран настенной панели — изображение окрестностей порта, он минуту другую задумчиво взирал на них, затем заметил:
— Я думаю, их цель — «Тирпиц»!
— Но это маловероятно, Фридрих… К крейсеру просто невозможно подобраться незаметно. Все подходы к кораблю отслеживаются радаром, к тому же у нас там десятки подводных камер видеонаблюдения. А на самом крейсере — надежная охрана и собственная группа подводных пловцов. Они вмиг пресекут любое проникновение к крейсеру.