Увы, мне не повезло.
По пути на объект я успел обозреть лишь стрелку Васильевского острова. А затем я пешком дошёл до нужного жилого дома. С помощью открывашки я проник в подъезд и поднялся на третий этаж, где находилось обиталище нашего врага, которого мы условно обозвали «официантом».
Несколько раз я надавил на кнопку звонка. План придумал такой: если официант откроет, прикинусь обычным продавцом входных дверей. А после того, как меня куда-нибудь пошлют на словах, просто спущусь вниз. Около подъезда я вызову Санкья и спокойно его дождусь. Затем уже вместе мы одолеем официанта.
Но сработал второй вариант – дверь никто не открыл, и я проник в квартиру с помощью внеземного гаджета. В четырёх стенах я почувствовал необычайный прилив адреналина – впервые за много лет спокойной обывательской жизни.
Более того, я неожиданно для себя нашёл капсулу. Счастливый, наполненный какой-то детской радостью, я позвонил Санкья. Тот похвалил меня и сказал, чтоб я хватал капсулу и быстрее «рвал когти». Я пообещал сделать это. Но не успел.
Едва рука моя машинально спрятала мобильник в кармане, как в квартиру заявился официант. Капсула осталась лежать на стеклянном столике прямо передо мной. Я опешил, у меня, что называется, задрожали коленки, потому что по глупости своей я не ожидал столь скорого появления врага.
Официант же быстро проник в комнату. Моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Едва взглянув на меня и на капсулу передо мной, официант моментально всё сообразил. В следующее мгновение он поразил меня мощным ударом с ноги в челюсть, издав странный короткий звук.
Я отлетел к стене и вдобавок больно стукнулся головой о край подоконника. Не успел я и опомниться, как почувствовал официанта верхом на мне. Рябое лицо с плотоядной ухмылкой и бешеные карие глаза пробудили во мне необычайную ненависть к этому человеку.
– Ты ведь Чистильщик, да? Что, очень понравилась тебе моя капсула смерти? – прохрипел он.
Я испуганно помотал головой.
– А ты знаешь, у меня есть ещё капсулы, – заявил официант, – так, на всякий пожарный. Для разных случаев. Вот эта, например, вызывает полный паралич.
Его тонкие пальцы поднесли к моему носу маленькую серебристую гильзу размером с обломок карандашного графита. Я обнаружил полное сходство с капсулой смерти.
– А знаешь что? Сейчас мы испробуем её на тебе! – заявил официант и силой принялся впихивать капсулу, вызывающую паралич, мне в плотно сжатые уста.
Я сопротивлялся, как мог, но ему удалось протолкнуть капсулу сквозь созданный мною замок из губ. Не помогли ни моё жалобное мычание, ни мой молящий о пощаде взгляд. Я ощутил на языке мизерный холодный предмет, напоминающий кусочек льда.
Капсула растворилась мгновенно. И подействовала тоже моментально. Сначала у меня внутри похолодело, а в следующую секунду онемели конечности, и какой-то утробный ужас охватил меня.
Так я лежал на полу, глядя в потолок, не имея возможности пошевелиться, и ждал смерти. Перед моими глазами пролетала вся моя никчёмная жизнь.
Впрочем, что хорошего было со мной до Игры? В школе только один друг, такой же затюканный, как и я сам. В университете – вообще одиночество, и постоянная борьба с ленью, и бессонные ночи над учебниками перед экзаменами, и глупые пьянки после сдачи сессии с такими далёкими по духу однокашниками. Отсутствие любви из-за постоянного страха и онемения в присутствии слабого пола. На работе – вечное презрение к начальству и постоянное давление тюремных стен офиса.
Бессмысленная заурядная жизнь! В которой трудно узреть хоть чуточку светлого, яркого, незабываемого! Почему нас изначально мир обрекает на эту серость будней? Почему у человека нет иного пути, если при рождении природа обделила его талантами?
Где все те необычные миры из книг, захлёбом прочтённых в юности? Где то светлое будущее, описанное братьями Стругацкими или Ефремовым? Почему кругом столько злобных, чуждых тебе людей, даже не считающих нужным с тобой поздороваться или улыбнуться тебе, готовых смачно плюнуть тебе в лицо или с удовольствием послать на три буквы? Почему во всём происходящем постоянно прослеживается стабильная несправедливость мира? Зачем вообще кто-то ещё уповает на какого-то бога?
Увы, на все эти вопросы я до сих пор не нашёл ответа.
Кстати, однажды мне удалось вывести моего «то ли бога» Кигреда на откровенную философскую беседу. Это произошло ночью, уже в статусе знатока. Я ещё не избавился от ментальных наручников на сон грядущий, а Кигред вдруг вышел на связь. Едва мы обсудили один момент Игры, как я спросил: